Пещера обыденностей
Кап. Кап. Буль.
Назойливые, монотонные звуки дробили глухую тишину.
Шлеп.
Капнуло под самым ухом.
Ази порывисто распахнул глаза и притаился. Даже дыхание задержал.
Мозг как-то сам судорожно, заперебирал, будто четками заклацал: это сон, я все еще сплю… меня перенесли… какая-то шутка… закрыли окна… разбился стакан… опрокинулась вода вот и капает…
Он потянулся к прикроватной тумбочке, но ладонь натолкнулась на сырой и бугристый валун. Пальцы машинально ощупывали скользкую поверхность, тщась отыскать хоть что-то… Будильник, опрокинутый стакан, ночник, таблетки… Хоть что-то! Но пусто. Только скользкий, мокрый булыжник.
Ази отнял руку, убрал ее под одеяло. Накрылся с головой, будто спрятался и зажмурился так, что аж в глазах побелело.
– Спятил…
Значит, вот как это происходит. Лежит человек в неврологическом отделении, лечится и вот… Срывается в пропасть. А, может, сестра не те таблетки подала? Хотя, те, что он выпил вчера на ночь, были теми же, что и позавчера, и за два дня до… Этого.
Без утренней дозы седатива его опять начало корежить. Руки и ноги как будто выворачивались и ими непременно нужно шевелить. Скрипя зубами, Ази терпел, вспотел, но не выдержал, сбросил одеяло и сел на кровати, спустив ноги на пол. Пол оказался сырым и холодным.
– Эй! Кто-нибудь! – крикнул он.
– Нибудь, нибудь, нибудь… – передразнило эхо.
Ази глотнул, но слюна вся высохла. Он повертел головой, ища хоть какой-нибудь световой ориентир. Ничего. Вообще ничего, как в вакуумной трубке.
Идти?
– Если и идти, то наугад, – шепнул он себе и подобрал ноги – от холодного камня ступни быстро замерзли. Уходить от кровати не очень-то и хотелось. Поди, ее потом найти.
– А она мне нужна?
Он запустил руку под подушку и достал упаковку новых бахил – дочь купила, чтоб ходить к нему, но вчера же вечером и забыла. Вчера… В другом месте, в другом времени, в другом «нем».
По пять бахил на каждую ногу. Промокнуть теперь не должны. Ази ощупал шуршащую обувку и пожалел, что, отходя вчера ко сну, снял носки.
Нахлобучив на голову подушку треуголкой и накинув на плечи одеяло, точно рыцарский плащ, он глубоко вздохнул и, в последний раз слепо оглядевшись, шагнул в темноту.
Темнота уплотнилась. Ази кожей чувствовал ее прикосновения, продирался сквозь нее, как сквозь валы сырого шелка. Задыхаясь, он остановился и присел на дрожащих ногах. Зажимая стоны правой рукой, Ази ударил себя в лоб левой. Еще и еще! Боль отвлекала, давала возможность дышать. Из сжатого рта рвались мычания, хрип, вой, какой-то хруст… Смазанные слезами и слюной, они, наконец, разрешились плачем.
Истерика прошла и Ази стало легче. Он уселся на край одеяла, подобрал ноги и укрылся другим краем. Расхлобучив подушку, разодрал край и стал набивать синтепоном импровизированную обувь. На босянку ноги все-таки застыли. Покончив с утеплением, он поднялся и возобновил путь.
Ази сосредоточился на вчера. Каким оно было? Точно таким же, как и позавчера, и восемь дней к ряду до этого. Подъем, туалет, зарядка, короткое дневное напутствие завотделением. Потом завтрак, физпроцедуры… Кстати, сегодня в соседней палате кто-то громко кричал... После электрофореза он играл в шахматы с Борей – соседом по палате до самого обеда. Кормили куриным супом с лапшой, на второе котлета с мятой картошкой… Потом сон. Пришла Даша – разбудила и чего-то оставила в тумбочке. Да и бахилы. Вечером, после ужина и лекарств, он смотрел фильм в общем холле. Даже два. Две комедии. Названия Ази забыл. Обычный, самый обычный день в больнице.
И вот...
По спине пробежали мурашки. Пока Ази вспоминал вчера, он будто бы во вчера и находился. Но теперь он вернулся в… В… Куда? Это даже пещерой-то назвать нельзя. Ни уступов, ни каменных сосулек… Да что там, даже ни одной стены нет!
А вдруг это он умер?
Тьма как будто снова обступила его, навалилась духотой. Ази застонал и снова ударил себя по лицу. Нестерпимо захотелось схватить ногтями щеки и вырвать их, содрать скальп, вырвать уши, язык…
– Надо отвлечься. Отвлекаться надо, да. Вот бы…Вот бы… Вот бы у меня в карманах были спички! Вот это б я удивился!
Он судорожно зашарил по карманам и на дне маленького заднего, действительно, что-то нашел. Не коробок, но… Плоскую спичечницу, с приклеенным у основания черкачем. Такие спички часто в гостиницах оставляют.
– Четыре, – ощупью сосчитал Ази.
Он аккуратно отломил одну спичинку и зажег ее.
– Ай, – Ази зажмурился и отвел от огонька взгляд. – А теперь гори! Гори и не тухни!
Спичка повиновалась, но на том чудеса и кончились. Сколько бы Ази не просил пустоту вернуть его домой, или просто указать выход, все тщетно.