А потом торжественно-концертная часть подошла к концу.
– А сейчас дискотека! – торжественно объявил ведущий. – Прошу всех в фойе!
– Ну что, пошли, провожу? – торопливо проговорил я, словно утопающий за соломинку, хватаясь за последнюю возможность увести отсюда Сергея. Сейчас же, сию же минуту увести…
Наверное, все мы, в некотором роде, провидцы, особенно, ежели речь идёт о грядущих неприятностях. И всё же, неужто я и в самом деле смог предвидеть тогда то, что случиться чуть позже? Или это мне сейчас так кажется?
А Сергей всё смотрел и смотрел на сцену, туда, где…
Впрочем, Наташи там уже не было, и у меня немного отлегло от сердца. Ненадолго, правда…
На танцы мы остались. Сергей почему-то передумал, хоть и не танцевал.
Что же касается меня, то я сразу пригласил Наташу. Мы танцевали, трепались о том, о сём…
– А почему твой друг не танцует? – неожиданно поинтересовалась Наташа. – Не умеет?
– Не хочет, – сказал я, тщетно пытаясь вернуться к спасительной беседе «о том, о сём». – Слушай, ты курсовую уже начала?
– А как его зовут? – вновь перебила меня она.
– Сергей, – с плохо скрываемой досадой пробормотал я, сердцем чувствуя, что всё это неспроста.
– Красивое имя! – сказала Наташа, и в это время танец закончился.
Я проводил Наташу на её прежнее место (то есть, к тем двум девчонкам курсом постарше, с которыми она делила комнату), и снова вернулся к Серёге.
– Ты почему не танцуешь?
Сергей лишь молча пожал плечами.
– Тогда, может, пойдём?
Сергей вторично пожал плечами, улыбнулся рассеянно.
– Да, кстати, а кто это?
– Кто? – я сделал вид, что не понял, хотя всё отлично понял. – О ком ты?
– Ну, та, с которой ты танцевал…
Всё рухнуло.
– Это Наташа, – проговорил я каким-то чужим, почти деревянным голосом. – Если хочешь, я вас познакомлю.
Сергей, видно, почувствовал что-то неладное, внимательно на меня посмотрел.
– Да нет, не надо! – сказал он как можно более безразлично. – Тем более, что мне и в самом деле надо идти…
– Вместе пойдём? – обрадовано предложил я, но Сергей лишь отрицательно мотнул головой.
– Нет, ты оставайся. Я ведь не домой, у меня там одно дело имеется…
И он повернулся, было, чтобы уйти…
И надо же такому случиться, чтобы именно в это самое время кретин-ведущий объявил белый танец… и я вдруг увидел, как Наташа направляется к нам через весь пустой ещё зал. Напрочь позабыв о Серёге, стоящим рядом, я, конечно же, решил, что это она меня хочет пригласить, и успел ещё даже здорово этому обрадоваться… и даже сделал шаг ей навстречу…
Наташа, мило улыбнувшись мне, как старому доброму знакомому, неожиданно прошла мимо и остановилась возле Сергея.
А потом они танцевали. Весь вечер. Да и во время перерывов стояли рядом, держась за руки. А я…
Я тоже танцевал. И тоже мило улыбался всем тем, с кем имел честь танцевать. А потом ушёл. По-английски…
Они, кажется, этого даже не заметили. Не до того им было…
Всю долгую ночь бродил я по весеннему спящему городу. Бродил и переживал. Красиво так переживал, по киношному…
Сейчас мне самому даже смешно чуточку, но тогда… тогда мне было совсем не до смеха.
Особенно после того, как я, всё ещё на что-то надеясь, решил звякнуть Серёге из автомата. Телефон долго сигналил длиннющими гудками, и я уж было решил, что Серёга, проводив в общагу Наташу, ещё не успел вернуться домой, как вдруг трубку подняли.
– Сергей? – спросил я дрожащим от волнения голосом, и совершенно неожиданно услышал в трубке такой знакомый Наташин голос:
– Сейчас позову! – и куда-то в сторону: – Серёжа, тебя!
Я бросил трубку и, выбежав из телефонной будки, долго не мог сообразить, где я и что со мной…
А наутро Наташа, как ни в чём, ни бывало, пришла и села рядом со мной. Она, правда, немножечко опоздала, лекция уже началась.
– Приветик! – шепнула она мне и улыбнулась.
– Здравствуй! – буркнул я и принялся с преувеличенным вниманием слушать зануду-профессора, время от времени делая какие-то записи.