Владлен Фёдорович наверное ещё долго бы плавал, если бы хозяин не позвал его в сауну.
Из сауны, хозяин и гость, выбегали и ныряли в голубую раковину модернового бассейна с изумительно мягкой, прохладной водой, заполняемой всё из того же источника, где брали и воду для самовара. И этот процесс они повторяли неоднократно.
...По спальным комнатам разошлись далеко за полночь, но и оставшихся до рассвета нескольких часов гостю горного ханства вполне хватило, чтобы насладиться чудесными и волшебными мгновениями – жаркими объятиями и горячими поцелуями юной Зухры. Отдохнув душой и телом в Аксае, Владлен Фёдорович только ближе к ночи следующего дня, вернулся в Москву.
Незабываемые, праздничные сутки, проведённые им в Узбекистане, закончились и наступили серые рабочие московские будни, не позволяющие ему расслабиться ни на секунду. Вернувшись из Аксая, Владлен Фёдорович времени зря не терял. Он ни секунды не сомневался, что его узбекские друзья и партнёры спасая себя, начнут сдавать всех подельников не только в республике, но и в Москве, и очередь идти в тюрьму, дойдёт и до него. Тогда он и придумал хитроумную комбинацию, решив, в случае ареста, пожертвовать частью своих богатств, чтобы сохранить основной капитал.
Арестованный в Узбекистане, и препровождённый в специальный следственный изолятор Москвы, бывший хозяин Бухарской области – Каримов, начал давать показания и рассказал не только о том, что собирал мзду со всего партийно-хозяйственного актива Бухарской области, но и о даче им самим взяток руководству ЦК КП Узбекистана, ответственным работникам ЦК КПСС, в том числе и Владлену Фёдоровичу.
В январе восемьдесят четвёртого года, на родине Каримова в Кашкадарьинской области, следственными органами было изъято ценностей на шесть миллионов рублей.
И, в том же, январе Владлен Фёдорович был арестован и помещён в «Матросскую тишину»...
... Освободившись из заключения и приехав в Москву, Виктор сразу отправился на Троекуровское кладбище и отыскал участок, на котором были захоронены предки старого "Графа": дедушка, бабушка, отец и мать. Издали, сооружение склепа выглядело таким, каким его обрисовал Владлен Фёдорович - монументальным, и помпезным но, когда Виктор подошёл к склепу ближе, то увидел следы запустения и разорения. Кто-то унёс бронзовую, по рассказу Графа - сияющую золотом на солнце, ажурную ограду, которая окружала склеп, так же отсутствовала металлическая ажурная входная дверь, вырванная вместе с косяками, и отсутствовали ажурные решётки на стреловидных небольших окнах. Виктор вошёл внутрь небольшого помещения, и огляделся вокруг.
Четыре надгробных сооружения, похожие на саркофаги и закрытые массивными мраморными плитами, стояли в один ряд. Виктор подошёл вплотную к могильным сооружениям, и начал читать надписи на них. Слева от двери - две могилы родителей бывшего замминистра, а ныне - умершего в лагере зэка, по кличке - "Граф".
Между могилами родителей было свободное место, как раз ещё для одной могилы. Справа от двери покоились дедушка и бабушка Владлена Фёдоровича. Все надгробные сооружения из мраморных плит были целы, за исключением того, что с мраморных плит были сбиты и унесены бронзовые распятия с фигурами Христа.
"Я хотел, чтобы, когда я умру, меня похоронили между отцом и матерью, потому что я любил их одинаково сильно, но как видишь, моё желание оказалось неосуществимым, и придётся мне покоиться не в семейном склепе, а на лагерном кладбище, и на моей могиле вместо, бронзового бюста, будет вбит кол с порядковым номером", - вспомнил Виктор слова умирающего Владлена Фёдоровича и, вздохнув, подошёл поближе к могильному сооружению его отца.
Открыв тайник Виктор нашёл в нём коробочку. Массивный перстень, который находился внутри, явно был не золотой. Поражал своей красотой камень, очень крупный - густой изумрудной окраски.
"Неужели это и есть "Вторая капля"? - подумал Виктор, внимательно рассматривая вставленный в перстень камень. - "На сколько я знаю, драгоценные камни вставляют только в изделия из золота и платины. Полудрагоценные камни вставляют в изделия из серебра, а этот перстень, как мне кажется, даже не серебряный. Хотя, чёрт его знает, в мире существует и золото белого цвета. Ладно, дома посмотрю всё более внимательно, а сейчас надо уходить отсюда, не хватало ещё, чтобы меня застал кто-нибудь в этом склепе", - подумал Виктор и, выходя из склепа, ещё раз окинул взглядом полуразрушенное, запущенное, неухоженное пристанище родственников почившего Владлена Фёдоровича, завещавшего ему все свои сокровища, поклонился могилам и быстрым шагом направился к выходу из кладбища...
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ. ЗА ВСЁ НАДО ПЛАТИТЬ.
...Зинаида Ивановна в глубокой задумчивости сидела в кресле, и курила. Длинная, дамская сигарета «Фемина», чуть подрагивала в её тонких, холёных пальцах, наполняя комнату ароматным дымом. Какое-то нехорошее предчувствие терзало, и мучило её. Тревога, неизвестно откуда взявшаяся, заполняла её душу и рвалась наружу.
- Что это со мной сегодня? – подумала она и, поднявшись, зябко передёрнув плечами, подошла к бару, достала бутылку коньяка, налила себе полную пятидесятиграммовую рюмку, залпом выпила, потом налила ещё. Расслабилась, но тревога не проходила. Поднялась с кресла, подошла к зеркалу. Прожитые годы не оставил на её лице возрастных отметин, в свои сорок пять, она всё ещё выглядела молодой и была желанной для многих мужчин.
Ах, любовь, любовь! Конечно же, была она и в её жизни! Да ещё какая! Но мелким и подлым оказался тот, кого Зина просто боготворила, кого считала идеалом и образцом настоящего мужчины. Однажды яркие праздники кончились и наступили серые будни – небо уже не казалось ей таким голубым, и звёзды уже не сияли так ярко, как прежде. Спала с глаз пелена и Зина увидела, что принцы и рыцари существуют только в кино, а в действительности – все мужчины, это большая куча дерьма. Горько проплакала Зина всю ночь, насквозь промочив слезами подушку, а утром, с постели встала сразу повзрослевшая, с холодным и злым прищуром прекрасных глаз, властная и самолюбивая Зинаида Ивановна. С этого дня, стала она мстить мужчинам жестоко и беспощадно. Вступая в интимные отношения только с женатыми, Зинаида Ивановна сама сообщала жёнам своих любовников об их изменах. С какой-то сатанинской радостью созерцала она, как рушатся созданные, казалось бы, навечно семьи...
...Неожиданно зазвонивший звонок телефона, заставил её вздрогнуть. Зинаида Ивановна подняла трубку: - Слушаю.
- Это хорошо, что ты слушаешь, - послышался в трубке незнакомый мужской голос. – Жить хочешь, мразь?
- Кто это? – осевшим голосом спросила Зинаида Ивановна, почувствовав, как липкий, холодный пот страха ручьями струится по её телу.
- Я тот, кого ты восемь лет назад отправила меня на нары! Но я вернулся для того, чтобы посчитаться с тобой. И, хотя ты сейчас высоко летаешь и окружена охраной, ни стены твоего дома, ни охрана не спасут тебя от встречи со мной!
- Виктор, это ты!? - вскрикнула Зинаида Ивановна и побледнела.
- Значит, узнала? - спросил голос в трубке и рассмеялся, громко и зло.
- Нет моей вины в том, что всё так получилось с тобой. Давай встретимся и я всё тебе объясню.
- Обязательно встретимся, я ждал этой встречи долгие годы, так что, готовь отступные - восемь миллионов зелёных, американских рублей. По миллиону за каждый проведённый мною на зоне, год, или готовь жопу под кипятильник. За всё надо платить, - угрожающе сказал Виктор и отключился от телефонной сети.
Зинаида Ивановна без сил рухнула в кресло, всё ещё сжимая в руках, пульсирующую частыми гудками, трубку. Так, без движения, просидела она несколько минут, потом, торопливо схватив телефонную трубку, стала лихорадочно набирать цифры на ней. Абонент, которому она звонила, долго не брал трубку. Зинаида Ивановна выматерилась и снова стала набирать номер. Наконец, трубку взяли.