Баба.Нету, нету! Ничего нету!
Тем временем Пани дезинфицирует самогоном царапины на щеках
Супериуса.
Супериус.Смердит. L’eau de Pologne.
Учитель встаёт со скамейки и подходит к Супериусу.
Учитель.Вы полагаете, что это смешно?
Супериус.А, понимаю. "Святость не клевета."
Учитель.Да нет, вы ошибаетесь. И клевета и святость, это жесты и эмоции.
Жестов и эмоций мы имели в избытке. Но вот что приходит на ум.
Супериус.Что?
Учитель.Что у нас всегда так: лишь бы показать себя. Друг перед другом, но
главное перед собой. Простой шуткой.
Супериус.А если это шутки на свой счёт…
Учитель.Подумайте, дешёвые шутки стоят слишком дорого.
Супериус.Я справлюсь.
Учитель.А вы опять за своё, шутите.
Супериус.Вы предлагаете мне подумать? Мне? Я думаю, я много думаю,
даже слишком много, идеи просто роятся в моей голове. Мне уже
опротивело думать.
Учитель.В это трудно поверить.
Супериус.А вы знаете, почему? Потому что ни одна из этих идей не является
конечной, абсолютной, над – идеей. Ни одна, только толпа идей, одна
рождает другую, одна заменяет другую, и никакой разницы, ни меньше, ни
больше. Иерархия идей очередная иллюзия.
Учитель.Видимо вам не хватает метода.
Супериус.А вы наверное имеете для идей какую – ни будь конструкцию типа
обобщённо – позитивно – типовой, национальный, а может и социально –
общественный, гео – физико – политический и экономический, формат идей.
Разве это не жажда сверх – идей? Согласитесь: какая мука – невозможность
окончательной идеи? Окончательной формулы? Бесформенность, а
следовательно неудовлетворённость абсолютом? Какая ненасытность?
Учитель.Вы метафизик?
Супериус.А вы паршивый классификатор. С начало вы думаете, что я шут и
клоун, а потом, что метафизик. Что ещё? Слова и понятия закончились? Вы
чувствуете себя прекрасно только в магазине презервативов. Там всё
разложено по полкам.
Учитель.Вы не очень то вежливы.
Супериус.О, вы, служители магистрата логики, копилки аксиом, пенсионеры
лексики. О, вы, альпинисты интеллекта. Влезшие на холм примитивной
абстракции и уже так запыхались, что нарекли эти горки Гималаями. Выше
вы не можете себе позволить бедные.
Учитель.Вы оскорбляете меня!
Супериус.Так может вы вызовите меня на дуэль. Как человек с высшим
образованием вы вполне квалифицированы в делах касающихся вопросов
чести.
Учитель.Да, вы не метафизик, вы шут и клоун.
Супериус.Абсолютно невозможно оставаться остроумным, когда мысли
наводят тоску. Скверно, согласитесь.
Учитель.О, остротами дело не уладишь.
Супериус.А я и не намерен.
Учитель.Однако…
Супериус. встаётОткуда, черт возьми, вы знаете, как и чем я намереваюсь
уладить дело? Все дела, не только эти ваши национальные дилеммы. Откуда
вы это можете знать?
Слышна гармоника и пение на два голоса.
Голоса.
Эх убил бы меня ктосик
Или я б убил когосик
а то честно говоря
Дыбом волосы стоят.
Справой стороны входят Поручик Зелинский и Тип, поют и покачиваются.
Поручик Зелинский обнимает Типа за плечи, Тип играет на гармонике.
Поручик Зелинский отпускает плечо Типа и выдвигается в перёд.
Сцена 8.
Поручик Зелинский.Здорово, земляки! Смирно, вольно, лечь, встать.
Встречай, утреннюю звезду свободы. Сдаём деньги и драгоценности в фонд
освобождения родины, aber schnelle. По моей команде все в ряд, руки вверх,
карманы вывернуть. Кто не подчинится, того за измену. На право! Я Поручик
Зелинский, так мы курва родине помогаем.
Супериус, хромая на больной ноге, приближается к Поручику Зелинскому и
встаёт перед ним совсем близко.
Супериус.А я генерал Распор – Румба – Трзепизевский.
Поручик Зелинский.Я такого генерала…
Свистит на пальцах. Тип вынимает топор из под плаща готовый к
действию, потому что гармония висит на ремне через его плечо. Супериус,
хромая на больной ноге, приближается к Поручику Зелинскому и встаёт
лицом к лицу.
Супериус.Что? Неподчинение?!
Через мгновение, не зная что Супериус блефует, Поручик Зелинский стоит
по стойки смирно и отдаёт честь.
Поручик Зелинский.Так точно, пан генерал.
Тип прячет топор опять за пазуху.
Супериус.Я вас сгною в Синг – Синг, я вам устрою аутодафе, я вас сошлю на
галеры, вы, посредственные вандалы.
Поручик Зелинский.Так точно, пан генерал.
Супериус.И не таких видали в огне под Персеполе Верхним Галицийским, на
станции Нижняя Шренява, вы гнилые остатки, вы скретиненые крахом
кретиноидальным кретинокрахом, вы кретиновые креветки.
Поручик Зелинский.Как пан прикажет, пан генерал.
Супериус.Как прикажет?
Поворачивается и отходит в сторону, останавливается, спиной к
Поручику Зелинскому.
Супериус. сам себеЧто прикажут…
Поручик Зелинский всё время стоит по стойке смирно. Все ждут решения
Супериуса – “генерала”.
Супериус. поворачиваетсяВодки! Всем водки. Я объявляю свадьбу и
крестины и чёрт его знает ещё что.
Поручик Зелинский. Отдаёт честь.Согласно приказу!
Баба. встаёт на колени у коляски и закрывает её спиной.О Иисус, самогон
конфисковать!
Акт 2.
Сцена 1.
Та же самая сцена, ночь чистая и ясная, видна линия горизонта.
Телеграфные столбы и провода резко обрываются и чернеют на фоне
светло гранатового неба и не слишком темной равнины. Хотя луны не
видно, но пространство насыщенно светом галактики.
На середине сцены импровизированная жаровня из половины бочки из под
горючего, в которой горит живой огонь (горят разбитые почтовые
ящики, доски, найденные здесь же на месте). Скамейка передвинута и
теперь стоит по середине сцены, за костром. На скамейке сидят:
посередине Супериус, с лева Пани, с права Учитель. С правой стороны
костра, лицом к огню, на “канистрах”, или других импровизированных
(подручных) сидениях – Отец и Сын. С левой стороны костра – Баба и
Девица. Багаж сложен около их владельцев.
Тип стоит с гармоникой в руках.
На левой стороне сцены, там где и была в конце предыдущего акта –
коляска, но вместо бутылок с самогоном, в ней лежит Поручик Зелинский.
Его ноги в сапогах выходят далеко за пределы коляски, руки тоже. Кусок
ткани лежит на земле рядом с коляской, а бутылки в большом количестве
стоят (если полные) или лежат (если они уже пустые) соответственно
среди всей группы.
Тип играет на гармонике и все поют пьяным хором, кроме Супериуса и
Сына. Одна рука Поручика Зелинского бессильно весит, в другой он держит
бутылку, которой отбивает такт, дирижирует.