Ох… а эта дамочка редкостная стерва. Что ж, какой привет, такой и ответ.
— Нара, смени тон и обращение. Она, не только моя дочь, но и Младшая Каха. Гайя, не принимай слова Нары близко к сердцу.
— Что ты, Ренар. Я жила бок о бок с Анарой, поверь, твоя жена в сравнении с банши просто радужный единорог, — фыркнула я и широко улыбнулась.
Мое поведение явно удивило Нару, потому что она озадачено уставилась на меня и повела напряженными плечами.
— Просто я не слишком рада видеть дочь, которая нисколько не интересовалась жизнью отца почти восемь лет. И спустя время ты заявилась в мой дом и требуешь помощи. Это уже слишком.
Нара сложила руки на груди и испепеляюще уставилась на меня.
— Она забавная, — улыбнулась я, обращайся к отцу. — Сильная и наглая. Мне такие нравятся, — кивнула я. — Нара, ничего, что я буду обращаться к тебе на «ты» все — таки у нас разное положение в этом мире. Моя семья спасла тебя, и теперь твой муж должен отплатить за это чудесное исцеление, к тому же именно он виновен в произошедшем с моим… эм… другом. Не вмешивайся и не пытайся вникнуть в суть проблемы. Как только все закончится, я верну вам отца семейства, но исчезать из вашей жизни я не собираюсь. Все — таки отец часть моей небольшой и немного нервной родословной. Ренар, думаю, что подготовку к ритуалу можно провести в номере гостиницы, в которой мы остановились. Быстрее начнем удаление печати, быстрее покончим с этим и я продолжу поиски ненормального некроманта.
— Печать… о чем она говорит, Ренар?
На лице Нары так легко читалось волнение и недопонимание ситуации, что мне даже стало немного смешно.
— Я сотворил опасную магию и теперь пришло время расплачиваться по счетам. Вы с Кайлом останетесь дома и будете меня ждать.
— Нет, Ренар. Я не отпущу тебя совершать какой — то странный ритуал в компании с твоей ненормальной дочерью.
— Меня по — всякому называли, но ненормальной впервые. Мне это не нравится, советую сменить тон и обращение. Я никогда не славилась терпеливостью, Нара.
— Не пугай меня, ты мелкая паршивка! Я не отдам в твои руки своего мужа!
— Нара, успокойся! Она моя дочь! И не тебе решать, куда мне идти и что делать. И не разговаривай с ней таким тоном.
— Но Ренар! — оскорблено воскликнула Нара, и я чуть не оглохла.
— Успокойся. Я не собираюсь убивать твоего мужа или пытать его. Отработает долг и будет свободен. Идем. У нас мало времени. У меня есть дела не только в этом городе и касаются они не только печати Лаэрта.
Я развернулась и пошла к выходу. Дойдя до Кайла, я потрепала его по волосам и чмокнула в макушку. Парень не виноват, что у него мать неадекватная и отец странный. Братец показался мне пока что милым и доверчивым. Главное, чтобы родители не испортили это светлое чудо.
Нара была вне себя от злости и обиды. Но мне было плевать на ее чувства. У меня сейчас голова совершенно другим забита и еще ко всему прочему нужно было вернуться к поискам некроманта и места захоронения Ошнара. Если его выкрасть и перепрятать, то вряд ли наш злодей сможет воскресить этого дракона. Кстати, нужно прочитать кто он вообще такой и что такое совершил, если его в камень превратили.
— У тебя такой странный вкус на женщин, — решила разрядить я обстановку, пока мы шли в нашу с Аванатой гостиницу.
Интересно, как там Лаэрт. Проснулся? Или еще был отравлен ядом василиска?
Я чувствовала волнение и дрожь в теле, ведь вскоре весь этот кошмар с печатью и подчинением дракона должен был закончиться. Неужели… я наконец — то смогу узнать, что же на самом деле испытывал ко мне этот наглый и своенравный дракон. Но также мне не давала покоя история поимки Фоса. Что это было за сражение, в котором ящера ранили, а после смогли скрутить и зачаровать магией? И что — то мне подсказывало, что эта история мне вряд ли придется по душе.
— Она хорошая на самом деле, просто ревнивая очень, — пытался оправдать свою жену отец, и даже в его голосе я слышала заботу и благоговение, которые он испытывал по отношению к этой странной, властной леди.
Мне она не нравилась.
Но если подумать, то мне она и не должна нравится.
— Что ты ей рассказал про нас с Мией, раз она отреагировала так, словно я тебя в рабство забираю? — обратилась к Ренару, подозрительно сощурив глаза и внимательно следя за его реакцией.
Это действительно было странно. Я понимала, что вампирши народ с усиленным чувством эгоизма в крови, но чтобы все было настолько запущено… Это выглядело накручено и переиграно.
— Я рассказал о вас, как о своих старших дочерях, о том, что ваша мать помогла спасти Нару от вечного сна, но мне пришлось заплатить за это лекарство, отдав свою магию и часть жизни.
— Выставил нас злодеями, — выбрала я основное из ответа. — Она решила, что это я с тобой не общалась, а не ты сбежал, оставив после себя лишь дневники. Решил скрыть факт своего побега? — я была резкой и прямолинейной, но отец меня разочаровал. Он решил помочь лишь, когда понял, что я не сдамся. Возможно, где — то в глубине души он все еще считал меня своей кровью или же это просто вина, что снедала его столько лет. В груди неприятно сжалось сердце, как от предательства. Очередного и болезненного. Но кажется, мне нужно научиться жить с этим, ведь предательства и разочарования преследовали меня, как оборотень свою жертву.
Но пусть я и понимала происходящее, и в некоторой степени это даже было логичным и ясным, однако мои чувства не изменить за один разговор. Нет, я была слишком злопамятной для этого и требовательной. Я была обиженна на отца, ведь он не просто забыл обо мне, превратил Фоса в раба, но также и выставил меня в дурном свете.
О да, последнее прямо до глубины души расстраивало.
Когда обрекаешь кого — то на вечное рабство, то сложно крепко спать по ночам.
— Нисколько. Я рассказал Наре, что ушел, как того и требовал заключенный контракт. Я выполнил свою часть сделки и исчез, как того хотела Лийта. Не больше, и не меньше, — он не оправдывался, лишь констатировал неприятный факт, который заставил меня в отвращении скривить губы.
— Хочешь сказать, что мама заключила с тобой сделку, и после ее смерти ты был обязан уйти?
— Да, чтобы вы с Мией больше сблизились и стали поддержкой друг для друга.
— Мийя знает о контракте и печати, так почему же именно ей обо всем рассказали?
— Лийта написала все это в своем письме. Она попросила меня передать его Мийе. Как Старшая твоя сестра обязана знать все, что касается жизни банши, особенно то, что касалось ее жизни.
— Прекрасно, — с сарказмом отозвалась я, качая головой. — А меня решили во все тонкости не посвящать. Как Младшая, я тоже должна быть осведомлена о таких тонкостях деятельности Каха, — требовала я, словно была пустым местом как для родителей, так и для Мийи. Она тоже решила мне ничего не рассказывать. Она закрылась от меня своем идеальном до приторности мирке, пропитанном законами и правилами, древними как этот мир. Она лишь хотела быть Старшей, но забыла, что обязана была быть мне сестрой.
Как всегда я играла вторые роли для тех, кто был для меня первостепенным исполнителем.
Трагично, безжалостно и бесповоротно меня ломали, изменяли и использовали те, кому я должна была доверять свою жизнь, свои секреты и боль. Они предавали и уничтожали, добивая, как слабое, беззащитное животное, попавшееся в магические сети.
— Мийя и Лийта решили по — другому.
— Ничего другого от этой парочки я и не ожидала.
Я больше не буду на вторых ролях. О, нет! Я теперь героиня своей пьесы, я теперь буду выпытывать все сведения, что хотя бы отдаленно касались моей жизни и моего выживания. А если это кого — то не устраивало? Что ж, они могли поцеловать меня в мою пятку. Потому что теперь я перестала быть слепым котенком, выброшенным в реалии и тяготы жизни.
— Они лишь хотели тебя защитить и не обременять таким грузом.
— Знаешь, папа, я устала, что все решают за меня, что мне нужно делать и о чем, стоит сообщать. Надоело быть за бортом столь интересной информации.