— Поняла, — Хельга была собрана и серьёзна, хотя внутри дрожала от волнения как осинка. Действовала она четко, как учила Ульфра, которая сейчас сама была на месте своих обычных подопечных, — когда почувствуешь...
— Захлопнись, я знаю, что делать! — рявкнула сейдкона, откидывая голову на спинку кровати.
Не прошло и часа, как Улла разродилась. Послед он вытолкнула сама, пока Хела обмывала ребёнка. Но что-то было не так, младенец не кричал.
— Хельга, почему он молчит? — тревога разрывала грудь ледяными когтями. Да, она не желала растить этого ребёнка, но сохранить ему жизнь была просто обязана.
— Не дышит...
— Дай его мне!
— Улла...— на глазах молоденькой коны навернулись слезы.
— ДАЙ МНЕ СЫНА!
Дрожащими руками Ниссен приняла свёрток, который безвольной куклой лежал в одеяле. Мальчик был крепким, совсем обычным, разве что чуть крупнее чем она ожидала. И он не дышал.
Женщина не задумываясь принялась растирать ему грудь, легонько надавливая на неё, а затем чуть оттянула крохотный подбородок, вдыхая в него жизнь. На третий раз малыш зашевелился, а затем громко заплакал, пронзая криком тишину едва проснувшегося леса.
Хельга облегченно вздохнула, заливаясь слезами.
— Забери его, — бесцветно выдала Ульфра, отворачиваясь от мяукающего комочка, который корчил опухшее личико, — молоко знаешь где.
— Улла...
Это было бесполезно, разговор был закончен. Дело сделано. И скорее небо рухнет на землю, а горы истекут кровью, чем Ульфра Ниссен откажется от своих убеждений.
***
Малыш оказался беспокойным и плаксивым. Стоило только Хельге уложить его в постельку, как он моментально начинал кричать и ворочаться. Затихал мальчик, только когда рот его был занят сосцом с козьим молоком или на руках. От Уллы пользы не было, все эти дни она лежала, стараясь спрятаться от детского плача за одеялом и подушками. Да и выглядела она неважно — болезненно бледная с залёгшими на лице тенями. Хела почти валилась с ног от усталости, и это только в самом начале, а ведь ещё предстояло путешествие...
В какой-то момент ей удалось укачать малютку, что он сладко уснул и не проснулся, лёжа в корзинке.
— Я немного полежу и схожу в деревню узнать, когда отплывает корабль в Гардарию, — Ульфра ничего не ответила, лишь неопределенно передернула плечами.
Глаза сами закрылись под тяжестью век, и молодая вёльва провалилась в тягучий сон без сновидений.
Проснулась же от того, что кто-то тихонько напевал. Мальчика в колыбельке не оказалось, как и коны Ниссен в постели. Хела подорвалась было искать их, но картина, представшая ее глазам, заставила медленно сесть на постели и притаиться.
Улла сидела у окна и качала сына на руках, неотрывно глядя в его маленькое личико. Малыш сладко спал у матери на руках, а сама вёльва пела древнюю ванскую колыбельную, которой Гульден убаюкивала своих сыновей и дочерей. Она была на удивление спокойна и умиротворена, даже выглядела лучше, чем с утра.
— Давай я, иди ложись, — Хельга потёрла заспанные глаза и плавно поднялась с постели. Ниссен нехотя оторвалась от созерцания ребёнка, и подруга оторопела — в серых глазах сейдконы стояли слёзы.
— Он намочил пеленки, а ты только уснула, — она как зачарованная снова повернулась к малышу, — вам ведь ещё так далеко ехать. Тебе надо отдохнуть.
— Улла...
— Все в порядке, мне не сложно!
— Дай мне малыша, — вёльва прижала ребёнка ближе, прикрывая его собой, — Улла.
— Хельга...
— Все хорошо, я подержу и верну, — девушка осторожно протянула руки, опасаясь, что подруга оскалится как волчица.
— Лаури такой кроха, я правда не устала.
— Ульфра, тебе нужно переодеться, у тебя молоко пришло, — Хела кивнула женщине на грудь, по платью которой расползались два мокрых пятна. — Не бойся, я никуда не уйду.
Ниссен нехотя отдала сына в руки бывшей ученицы и кинулась переодеваться. Нужного платья не оказалось в гардеробе строптивой сейдконы, а потому пришлось спешно делать прорези, на груди, чтобы удобнее было кормить.
К моменту как она закончила, малыш успел проснуться и теперь громко требовал маму назад. Улла спешно приняла своё сокровище обратно, пробуя дать ему грудь. Мальчик моментально ухватил предложенный сосок и принялся жадно сосать молоко.