— Что вы все про бога? — вмешивается Артем. — Вон девчонки какие ходят. Давайте с кем-нибудь познакомимся.
— Дерзай.
Артем пытается знакомиться с идущими навстречу девушками. Получается у него, мягко говоря, неважно. Да и ситуация не особо располагает: большинство — школьницы, те, что постарше, прогуливаются в компании своих молодых людей.
— Бросай ты это дело, — говорим мы ему с Петром, — никому ты не интересен.
— Это я-то? Это вы никому не интересны! — отвечает нам Артем и продолжает пытаться завязать знакомство с утроенным энтузиазмом.
В итоге, надо отдать ему должное, у него получается. Он знакомится с двумя девушками, представившимися Аней и Катей, и дальше мы идем гулять вместе. Девушки не особо красивы, но на безрыбье, как известно…
Артем пытается развлечь их беседой, мы с Петром в основном многозначительно молчим. Проходим так несколько кварталов, Аня с Катей слушают Артема, который рассказывает какие-то анекдоты, перемежающиеся со случаями из его жизни.
Сделав небольшой круг по городу, возвращаемся в аллею, где сидели сегодня днем. Я с Петром иду в магазин за пивом, оставив Артема в компании наших новых знакомых. Берем пиво себе и девушкам. Возвращаемся.
Артем с девушками расположился на скамейке в аллее под кронами лип. Продолжает заливать. Барон Мюнхгаузен прям. При виде пива девушки оживляются, тянут руки за своими бутылками. Простушки из местных. Скорее всего, учатся в техникуме на бухгалтеров. В худшем случае — в лицее на поварих.
— Чем вы занимаетесь по жизни? — спрашиваю я девушек, отхлебывая из бутылки.
— Учимся.
— Все мы чему-нибудь учимся — в меру сил и возможностей, — улыбаюсь я, — вы конкретно на кого?
— Это допрос?
— Вроде того.
— На бухгалтеров.
— В техникуме?
— А где ж еще?
Вообще они правы: их занятия — их личное дело. В конце концов все мы что-то как-то да делаем по жизни, и не всегда то, что нам нравится. Возможно, им светит стать средней руки специалистами по бухгалтерскому учету и пристроить свои попы в мягкие кресла какой-нибудь замшелой фирмы из местных. Может, и не светит. Кривая судьбы все равно рано или поздно всех нас куда-то выводит.
— А вы чем занимаетесь? — спрашивают в свою очередь девушки.
— Я в милиции работаю, — невозмутимо врет Артем, мы с Петром молчим.
— Правда?
— Чистая.
— Ну и как?
— Отлично!
Больше вопросов нет. Остаются только сальные анекдоты Артема, которых у него в достатке. Пусть рассказывает. Слова — ерунда, слова не важны, когда у нас есть такой вечер. Когда у нас есть этот пульсирующий сгусток времени, вырванный с мясом из утробы безумных эпох.
Мы пьем пиво и иногда перекидываемся короткими репликами. Говорить особо не о чем. Девицы не слишком общительные. Петр говорить вообще не любит. Мне сказать нечего. Ситуацию в меру сил и возможностей спасает Артем, но мне видно, что в определенный момент становится скучно и ему. Наслаждаемся тишиной и теплым покоем майского вечера.
Потом девушки уходят. Одна из них, которая Катя, говорит, что дома у нее маленький ребенок и старая мама.
— А муж?
— Объелся груш, — коротко отвечает она, и я понимаю, что тема исчерпана.
— Ну, пока, — прощается с девушками за всех Артем.
— Пока.
— Еще встретимся?
— Все может быть…
Все может быть… Они уходят. Растворяются в тени от домов и деревьев, в струях налетающего с реки ветерка. Все может быть… Или, быть может, все? Все, что когда-либо произойдет, случится, явится миру — все это уже кончено, свершилось и благополучно забыто?.. Мы идем по кругу, повторяясь, натыкаясь на повторы, расшибаясь об них. И разорвать этот круг не представляется возможным…
— Еще пива, господа? — спрашивает Артем.
— Еще одно и домой, — отвечаю я, — иначе я рискую повторить вчерашнюю ошибку…
— Давай так.
И опять мы пьем пиво. В который раз за сегодня? Опять эти повторы…
Я повторяюсь, потому что повторяется сама жизнь. О, этот заколдованный круг! Новое пришествие мертворожденных идей и людей. Все происходит снова и снова, рутинно и буднично; так, словно иначе и быть не может. Удел человечества — это глупые и скучные повторы, в которых он обречен искать смысл. О каком чистом листе может идти тут речь? Все равно вернешься к тому, на чем кончил. Жизнь невозможно начать с чистого листа в силу природы самой жизни.
— Ты когда уезжаешь в Питер? — спрашивает меня Петр.
— Завтра иду в военкомат — закрывать военный билет, может, завтра и уеду.
— Понятно. Надолго?
— Надо с институтом решать, работу искать… надолго, видимо.