– Ты действительно хорошо пахнешь,– сказал Лаури, когда шел за ней между припаркованных трейлеров, грузовиков, легковушек и палаток Армии Совершенных Воинов. Огоньки от костра играли на стволе его М–16, подвешенной через плечо. – Пахнешь как загноившаяся рана. Когда ты в последний раз принимала ванну?
Она не могла вспомнить. Для купания нужна вода, а у нее не так ее много, чтобы тратить на это.
– Я не знаю, почему он хочет тебя,– продолжал Лаури, идя прямо за ней. Он мог бы взять молоденькую ДР, хорошенькую, которая принимает ванну. А ты – двуногий питомник вшей.
Она не обращала на него внимания. Она знала, что он ее ненавидит за то, что она никогда не позволяла ему дотронуться до себя, ни одного разочка. Она брала любого, кто мог заплатить ей бензином, едой, водой, красивыми безделушками, сигаретами, одеждой или спиртным – но она никогда не взяла бы Джада Лаури, даже если бы у него из члена шла фонтаном очищенная нефть. Даже в этом мужском мире у женщины была своя гордость.
Он еще издевался над ней, когда она прошла между двумя палатками и почти налетела на приземистый квадратный трейлер, покрашенный в черный как смоль цвет. Она резко остановилась, и Лаури почти наскочил на нее. Его ворчание прекратилось. Они оба знали, что происходит в черном трейлере Роланда Кронингера – “допросном центре”,– и такое близкое столкновение с ним пробудило у них в голове истории, которые они слышали о методах инквизиции капитана Кронингера. Лаури вспомнил, что сделал Кронингер несколько лет назад с Фредди Кемпкой, и он знал, что капитана лучше остерегаться.
К Шейле первой вернулось самообладание. Она прошла мимо трейлера, окна которого были запечатаны металлическим листом, и пошла дальше к командному центру полковника. Лаури молча шел за ней.
Большой трейлер был прицеплен к кабине дизельного грузовика, окруженного шестью вооруженными часовыми. С равными интервалами горело несколько костров в нефтяных банках. Когда Шейла приблизилась, один из часовых положил руку на пистолет под курткой.
– Все в порядке,– сказал Лаури. – Он ее ждет.
Часовой расслабился и пропустил их, и они стали подниматься по сложно вырезанным ступенькам, которые вели к закрытой двери большого трейлера. Трехступенчатая лестница имела даже перила, на которых были вырезаны гротескные лица демонов с высунутыми языками, искаженные обнаженные человеческие фигуры и деформированные горгульи. Замысел был кошмарным, но художественное исполнение прекрасным, лица и фигуры вырезаны рукой, которая владела резцом, затем отшлифовано и отполировано до блеска. Красные бархатные подушечки были прибиты к поверхности каждой ступеньки, как будто на ступенях к императорскому трону. Шейла раньше никогда не видела этой лестницы, а Лаури знал, что ее недавно подарил человек, который вступил в АСВ в Брокен Боу. Лаури раздражало, что Альвина Мангрима уже сделали капралом, и ему хотелось знать, как ему сжевали нос. Он видел человека, работавшего в Механической Бригаде и слоняющегося с кривоватым карликом, которого он называл “Имп”, и Мангрим был еще одним таким сукиным сыном, которого он никогда бы не решился игнорировать.
Лаури постучал в дверь.
– Входите,– прозвучал дребезжащий голос полковника Маклина.
Они вошли. Передняя комната была темной, за исключением единственной масляной лампы, горевшей на столе у полковника. Он сидел за столом, изучая карты. Его правая рука лежала поперек стола почти как забытое приложение, но ладонь правой руки в черной перчатке, его новой руки, была повернута вверх, и свет от лампы блестел на острых точках множества гвоздей, пробивавших ее.
– Спасибо, лейтенант,– сказал Маклин, не поднимая покрытого кожаной маской лица. – Вы свободны.
– Да, сэр. – Лаури бросил на Шейлу ухмыляющийся взгляд, затем вышел из трейлера и закрыл дверь.
Маклин рассчитывал скорость марша между Саттоном и Небраска–Сити, куда планировалось вести АСВ через реку Миссури. Но запасы истощались с каждым днем. АСВ не совершала больше успешных рейдов после поражения армии Франклина Хейза в Брокен Боу. Однако ряды АСВ продолжали расти, так как бойцы из других мертвых поселений вливались в нее, ища убежища и защиты. АСВ была переполнена живой силой, оружием и боезапасами, но “смазка”, необходимая для продвижения, утекала.