Я буду дома. Чем еще могу служить?
Калликл
Смотри, ни слова никому.
Мегаронид
Само собой.
Да, вот…
Калликл
А что?
Мегаронид
Где юноша живет теперь?
Калликл
Ту, заднюю часть дома сохранил себе
Он при продаже.
Мегаронид
Это я и знать хотел.
Ну, до свидания. Впрочем, что же это я?
Где ж девушка теперь? С тобою?
Калликл
Да, со мной.
Как дочь свою родную, я держу ее.
Мегаронид
Отлично.
Калликл
Ну, еще что спросишь?
Мегаронид
Нет, прощай.
Калликл уходит.
Что может быть глупее и нелепее,
200 И лживее, и в сплетнях безобразнее,
Нахальнее, в предательстве изысканней,
Чем франты городские наши? Да и сам
За ними я тянусь туда ж! Наслушался
Их ложных сплетен! Принимают вид такой,
Что знают все, а знали хоть бы что-нибудь!
Да, знают, кто что думал и подумает,
Что царь шепнул своей царице на ухо,
О чем Юнона речь вела с Юпитером!
Как им не знать, чего вовеки не было
И быть не может! Как хвалить, хулить щедры!
210 А правда ль, ложь ли эта их хвала и брань, -
Для них пустое, лишь бы знать что хочется.
Вот о Калликле этом говорили все,
Что недостоин званья гражданина он,
Ограбил молодого человека. Так
И я, не зная дела, слушал сплетников
И друга выскочил бранить невинного!
Вот в корне бы добраться до источника
Всех этих слухов! Чуть не подтвердится, вмиг
Подвергнуть в наказанье штрафу сплетника!
220 От этого была бы польза обществу,
Всезнаек этих сильно бы убавилось,
Привыкли б за зубами язычок держать!
АКТ ВТОРОЙ
Лиситель.
Лиситель
Я сразу о многом в душе помышляю,
И много страданий мне думы приносят.
Терзаю себя, изнуряю и мучу,
И дух мой — источник борьбы этой тяжкой.
И все же неясно, и все ж непонятно,
На чем основаться, на что положиться,
Как лучше, прочнее устроиться в жизни,
230 Любви ли, деньгам ли отдать предпочтенье.
Где лучшая доля, где больше отрады
И счастия жизни?
Неясно мне. Одно с другим попробую-ка взвесить,
И подсудимым и судьей явиться в этом деле.
Отлично! Так и сделаю.
Как уловки любви проявляются въявь!
Только страстных людей завлекает любовь,
В сети ловит и к ним вожделеет она,
Преследует, коварно обольщает их.
Советы вредные дает им речью сладкой, вкрадчивой.
И жадная, и ломкая, грабительница тонкая,
240 Завлекает в притоны и портит людей.
Эта льстивая нищенка ловко найдет
То добро, что любовник укрыл от нее!
Кто влюблен, поражают, как стрелы, его
Поцелуи, и из дому деньги текут,
Так и тают. "Мой миленький! Любишь меня?
Дай мне это и то!" А в ответ дурачок:
"Ах, голубчик ты мой! Дам и это тебе,
Дам и больше, чего ни захочешь еще".
Подвесит тут она его и бьет, все просит большего.
И все же недостаточно!
250 На питье, на еду что расходу идет!
Ночь подарит — уж тут приведет целый дом.
Та за платьем, та за мазью, та за золотом,
На руках у этой веер, у другой сандалии,
И шкатулочки у третьей; взад-вперед — посыльные,
Расхитители запасов кладовой любовника.
Вот он впал в нищету, угождая им всем,
А в нужде никакой он не стоит цены!
Как размыслишь в душе обо всем сам с собой,
Скажешь: "Прочь ты, Амур! Ты не нужен! Уйди!"
Хоть и сладко поесть нам и выпить, а все ж
Доставляет и горечи много Амур,
260 И такой, что влюбленному очень горька.
Избегает он форума, гонит родню,
На себя самого не желает взглянуть,
Не желает его никто другом назвать.
Нет, не следует знаться с тобою, Амур,
А держать на большом расстоянье тебя.
Кто стремглав погрузился в любовь, тот верней
Погибает, чем если б спрыгнул со скалы.
Уходи же, любовь! Я с тобой развожусь.
Мне с тобою вовек никогда не дружить!
Все же есть горемыки на пытку тебе,
Их ты держишь в руках.
270 Решено! Я на дело направлю свой дух,
Хоть и трудность великая там предстоит.
Домогаются честные люди себе
Состоянья, доверия, славы у всех,
Уважения: это награда для них.
Потому-то приятнее с честными мне,
Чем с бесчестными, жить, с болтунами.
Фильтон, Лиситель.
Фильтон
Но куда же он из дому вон ускользнул?
Лиситель
Здесь, отец, я. Вели, что угодно тебе.
Ожидать не заставлю тебя, с глаз твоих
Я скрываться сейчас не намерен ничуть.
Фильтон
Поведения прежнего, сын мой, держись:
280 Относись с уваженьем к отцу своему,
А с дурными людьми в разговор не вступай
Вовеки ни на улице, прошу я, ни на площади.
Знаю я, что за нравы у нас: видеть рад
Дурной дурным хорошего, чтоб был он на него похож.
Все сбито, перемешано у нас дурными нравами:
Корыстолюбец с хищником, завистник — шайка жадная,
Святое светским рады счесть и частным — благо общее.
Вот о чем я скорблю, вот что мучит меня,
Вот чего берегись, — я твержу день и ночь.
Почитают за долг лишь того не хватать,
До чего не дотянутся руки у них;
Остальное же все грабь, тащи, убегай!
290 Видя это везде, слезы лить я готов:
До такой-то я дожил породы людской!
Лучше б раньше к отцам я уйти поспешил.
Так у нас нравы предков возносят хвалой,
И они же, хваля, эти нравы грязнят.
Нет, спасибо, не нужно нам качеств таких!
И не чти их, прошу, ими дух не питай.
По-старинному, следом за мною живи
И мои наставления все исполняй.
Что до мутных и глупых обычаев нам!
Честным людям от них лишь бесславия ждать.
300 Если эти советы исполнишь мои,
Много доброго в духе осядет твоем.
Лиситель
Я всегда твоих приказов и советов слушался,
Мой отец, от малолетства вплоть до самых этих лет.
Я считал себя свободным от природы, но свой дух
Почитал необходимым власти подчинить твоей,
Фильтон
Кто от малых лет упорно борется с влечением -
Жить по собственной ли воле, как считает нужным он,
Или же по указаньям старших и родителей, -
Если будет он влеченьем побежден, тогда конец:
Своеволию служить он станет, не себе совсем;
Взявши верх над волей, будет вечный победитель он.
310 Если победил ты волю, радоваться есть чему:
Лучше быть таким, как надо, чем таким, как хочется.
Победитель воли выше побежденных волею.
Лиситель
Для себя всегда считал я высшею охраною
Не соприкасаться с грязным сборищем разврата, зла,
Не присваивать чужого, ни ночным гулякой быть.
Я всегда остерегался горе причинить тебе,
Закрепил твои советы собственною скромностью.
Фильтон
Что коришь меня за это? Хорошо ли сделал ты,
Так себе, — не мне ты сделал. Мой почти окончен век,
Для тебя же самого в том важность чрезвычайная.
320 Доблестен лишь тот, кому все мало этой доблести;
Кто собой доволен, нет в том честности и доблести.
[Сам себя кто презирает, в том задаток доблести.]
Крой добро добром, иначе протечет оно насквозь.