«Raleigh Standard» (Северная Каролина). 1838, июль 18. «Сбежала негритянка с двумя детьми. За несколько дней до побега я выжег ей на левой щеке клеймо, старался выжечь букву М. Микая Рикс».
Побеги рабов породили новое занятие: охоту на негров. Вот объявление в газете «Sumpter County» (Алабама):
«Собаки на негров! Я, нижеподписавшийся, приобретя много собак, притравленных на негров, предлагаю себя для участия в охоте на беглых негров. За один день охоты желаю 3 доллара, за каждого пойманного беглеца 15 долларов. 1845, ноябрь 6. Уильям Гамбл».
Еще. «Dadeville Banner» (Алабама):
«Объявление! Нижеподписавшийся, располагая отличными собаками, притравленными для поимки и охоты на беглых негров, сообщает свои расценки. За каждый день на службе и охоте — 2 доллара 50 центов, за каждого пойманного раба — 10 долларов, за расстояние, больше 10 милей, — 20 долларов. Дедвилль, 1852, сентябрь 1. Блэк».
Если охота была успешной, хозяин платил охотно. Но расплачивался и черный раб. Взбешенный хозяин так жестоко вымещал на нем свое зло, что в некоторых штатах вынуждены были принять законы в защиту рабов.
Закон Южной Каролины от 1740 года гласил:
«Если владелец умышленно отрежет рабу язык, выколет глаз, обольет кипятком, обожжет или покалечит, то в каждом отдельном случает уплачивает штраф сто фунтов стерлингов. Точно так же подвергается штрафованию тот, кто, помимо битья лошадиным кнутом, бичом, розгами и тростью, а также сажания на цепь или под арест, назначает своему рабу наказание еще более тяжкое».
Такова была гуманность властей Южной Каролины.
Гражданская война против рабовладельческих южных штатов, длившаяся четыре года, завершилась победой северян. Город Ричмонд, военная ставка южан и последний оплот рабовладения, был сдан и оставлен на рассвете 3 апреля 1865 года.
Дозволением генерала-победителя, как бы в возмещение за страдания своих собратьев, первыми в город под развернутыми знаменами вошли негритянские полки.
Долгое время считали вздором ходившие сплетни, будто бы великий певец рыцарской эпохи в домашней обстановке окружал себя не героическими предметами в память того времени, а ходил одетым в белые, голубые и розовые домашние шлафроки и так вызывал к жизни образы витязей «Кольца Нибелунга» в их полных рыцарских доспехах.
Венская «Neue Freie Presse» в номерах 16 и 17 за 1877 год опубликовала сенсационные факты. Ей удалось заполучить письма Рихарда Вагнера к одной венской модистке (16 его писем в настоящее время хранятся в библиотеке «Gesellschaft der Musikfreunde»). Они написаны в период между 1865 и 1867 годами и касаются заказов на домашние халаты, одеяла, шелка, кружева, вышитые гирлянды роз, которые буквально сменяют друг друга. Материалом для домашних шлафроков и одеял всегда был шелковый атлас, ну и цвета выбирались соответственно — нежные, приятные глазу: белый, розовый, бледно-голубой, бледно-сиреневый…
Маэстро давал модистке точные указания касательно всех подробностей. К одному из них прилагались собственноручно изготовленные эскизы, чего, собственно, следовало придерживаться. Это письмо пришло из Люцерна, датировано 1 февраля 1867 года. Передаю слово его автору:
«Розового цвета атлас, на гагачьем пуху, простеган квадратами, точно так же, как полученные от Вас же серое и красное одеяла. Халат должен иметь такую же толщину и притом быть легким. Подкладка — тонкий белый атлас. Книзу халат должен сильно расширяться. По подолу кругом проходит — но не пришивается к стеганой части — рюш из того же атласа, от талии книзу расширяющимся покрытием.
Хорошенько посмотрите на эскиз: покрытие или накладка по низу должна быть хорошо и богато отделана, с обеих сторон должна достигать ширины в пол-аршина, а по талии должна завершаться оборкой обычной ширины. Наискосок три или четыре банта из того же материала. Стеганые рукава должны быть широкими. Один бант спереди, другой сзади пошире и потолще на свисающей части рукава. К этому лента в пять аршин длиной, тут можно взять атлас по всей ширине, только в середине можно сузить…»
Этому соответствовала и обстановка комнаты, по крайней мере кровать. О сером и красном одеялах мы уже читали в письме; маэстро заказал и покрывала, одно из розового цвета атласа с белой подкладкой, другое похожего покроя голубое и еще одно розового цвета с цветочным рисунком, богато обшитое бантами.
Один из его счетов свидетельствует, что атлас он заказывал многими аршинами, притом белого, желтого, лилового, бледно-голубого, бледно-зеленого, сомон, карминного цветов и, конечно же, любимого розового.