РАДКА. Да нет… С чего… Я ничего ему не сделала. Это его проблемы. Я не могу их решить. Я просто ухожу. Ухожу домой.
ОТЕЦ. Вот и правильно… Нечего ему потакать, если начинает требовать слишком много — уходи. Иначе так и завязнешь с ним — ни туда ни сюда.
РАДКА. Он ничего не требует, это и страшно… Даже если ему плохо, он никогда не попросит моей помощи. По-моему, ему просто плевать на меня.
ОТЕЦ. Ну нет… не может этого быть. Не может. (Пауза.) А он тебе нравится? Нравится?
РАДКА. Очень.
ОТЕЦ. Правда? Ты в этом уверена?
РАДКА. Да.
ОТЕЦ. Не понимаю… Что он может тебе дать? Говоря начистоту, как может нравиться такой человек?
РАДКА. Я не знаю…
ОТЕЦ. Конечно, он мой сын, но я должен быть объективен… Он конченый человек. И это не моя вина. Ему были предоставлены все возможности.
РАДКА. Ну а почему вообще люди нравятся друг другу?
ОТЕЦ. Это вопрос… Но с ним… С ним только время и нервы терять… У него никогда и ни к кому не возникнет привязанности.
РАДКА. Откуда ты знаешь?
ОТЕЦ. Я его знаю… Для него человек — свечка, которая нужна, чтобы что-то найти… Понимаешь?.. Он использует ее, а когда находит — гасит, и ты остаешься стоять… А он проходит мимо… У меня все наоборот: я всегда должен был отдавать, отдавать, отдавать — и никто никогда не любил меня, и он тоже… Конечно, я бы мог сдаться, еще давно… Если говорить обо мне… Да… Я спас наш брак с Элин, но не себя… Но я не жалею об этом. Теперь я вижу, к чему приводит одиночество.
РАДКА. Мы нравимся друг другу, но сказать, что у нас любовь…
ОТЕЦ. Говори… я прошу тебя.
РАДКА. Когда мы встретились…
ОТЕЦ. Говори, говори…
РАДКА. В тот же день… Да, в тот день, когда я его встретила…
ОТЕЦ. Расскажи. Что случилось в тот день?
РАДКА. Я зашла в какую-то церковь и молилась о том, чтобы наша любовь никогда не кончалась…
ОТЕЦ. Ты тоже верующая?
РАДКА. Нет, совсем нет… Раньше такого никогда не было и, наверное, уже не будет… Так было только с ним…
ОТЕЦ. И все-таки ты пошла в церковь… Почему?
РАДКА. Я не знаю… Я не рассказывала ему об этом. И ты ничего ему не говори, пожалуйста. Он будет смеяться надо мной.
ОТЕЦ. Значит, ты все-таки любишь его, хотя он так с тобой обращается?
РАДКА. Да, люблю. Довольно сильно…
ОТЕЦ. Довольно сильно для кого? Для него?
РАДКА. Для себя… На самом деле я должна была молиться о другом — о том, чтобы наша любовь началась… Пусть бы она потом закончилась — ну и что? Было бы хоть что-то… Мы вроде вместе, но по-настоящему не близки.
ОТЕЦ. Что ты имеешь в виду? Вы что, даже не спите друг с другом? Нет, он ненормальный. Это точно.
РАДКА. Нет, ну конечно спим, просто…
ОТЕЦ. Я так и думал… У него, наверное, такой же сексуальный темперамент, как у меня… В молодости мне нужна была женщина каждый день — каждый! Иначе я не находил себе места… Если ты привык заниматься этим каждый день, то когда ты это теряешь, ты уже не можешь думать ни о чем другом. Когда Элин заболела, для меня начался ад… Раньше мне казалось, что люди с сексуальными проблемами достойны презрения, что они смешны… А теперь я сам очутился в их шкуре… Кому я нужен? Какая женщина согласится лечь со мной в постель? — если только за деньги… Мне стыдно… Да и денег у меня не хватает. Мне нужна настоящая пизда, а не лежачее бревно… Иначе какой смысл… Я же не могу убить желание в себе… Я так давно не сидел вот так, рядом с молодой женщиной… Может, мне не стоило говорить обо всем об этом… а?..
РАДКА. Нет-нет, продолжай… Мне кажется, тебе нужно выговориться…
ОТЕЦ. Да, мне нужно… Ты меня понимаешь…
РАДКА (смеется). В этом городе шагу нельзя сделать спокойно…
ОТЕЦ. Да, представляю, как тебя донимают. Нелегко, наверное?
РАДКА. Просто маньяки какие-то… Такое впечатление, что у нас повальное сексуальное голодание… стоит мне сесть в автобус, как тут же подваливает какой-нибудь, пьяный, трезвый, нормальный, ненормальный — все равно, и начинает нести всякую пошлость. Я уже перестала им отвечать… Причем все равно, в каком ты состоянии — грустная, задумчивая, больная; ты можешь даже ясно подзывать, что не хочешь, чтобы к тебе приставали… Недавно я возвращалась домой на автобусе, и сзади подсел один такой и давай говорить — громко, на весь салон, так что на меня стали оглядываться…