Никто не двигается. ФРАНК выходит из комнаты, выходит за дверь, не закрывая ее, спускается по лестнице. ЙЕННА вдруг вскакивает и бежит за ним. Бросает афишу на пол. Музыка опять становится шумом пылесоса.
КАТАРИНА и ТОМАС долго стоят и смотрят друг на друга. ТОМАС выжидает. Потом подходит к КАТАРИНЕ, грубо хватает ее за промежность. Пылесос мешает.
КАТАРИНА. Ой! Не так сильно. (Чихает.)
В ТОМАС (держит по-прежнему КАТАРИНУ крепкой хваткой. Она вынуждена наклониться вперед). Вдруг они придут обратно. Вдруг они вернутся.
КАТАРИНА. Ну и что? Ой — больно!
ТОМАС. Вдруг они вернутся?
КАТАРИНА. Кто? Йенна и Франк?
ТОМАС. Кто еще, если я говорю «они»?
КАТАРИНА. Больно.
ТОМАС. О-о-о-о, да, я чувствую. О-о, как больно… Ах-ах-ах. Прекрасно же?
КАТАРИНА. Не знаю… (Чихает.)
ТОМАС пытается отодвинуть пылесос. Фату КАТАРИНЫ засасывает пылесос.
Боже мой, какой ты грубый.
Пауза.
ТОМАС. Да. Я вожделел тебя целый вечер. Не мог вести от тебя глаз. Я знал, что ты станешь моей.
КАТАРИНА. Да?..
ТОМАС. О да.
КАТАРИНА. Давай сядем… Посидим. Устала стоять (Садится на кресло.)
ТОМАС. Осторожно, не наступи в пепел. Бог мой, не могу больше ждать.
КАТАРИНА. Я бы лучше легла на диван…
ТОМАС. Я не слышу, что ты говоришь. Я падаю. Бум!
ТОМАС ложится на КАТАРИНУ. Стул опрокинут.
КАТАРИНА. О нет… нет.
ТОМАС. Помоги мне. (Приподнимается.) Пусть им будет хорошо, потому что им вовсе не хорошо.
КАТАРИНА. Франку точно нет.
ТОМАС. И Йенне нехорошо! За это я ручаюсь!
КАТАРИНА. Думаешь?
Пауза.
ТОМАС. Точно совершенно.
КАТАРИНА. У нее никогда никого не было?.. Никакого другого?
ТОМАС. Ты в своем уме? (Роется в карманах штанов.) Не пойму, куда я их подевал? Где они? Хочу видеть тебя.
КАТАРИНА. Бедная.
ТОМАС. Да уж. Почему ты так говоришь?.. Она и не хотела. Ей хорошо, когда все распланировано до мельчайших деталей, одно и то же каждый вечер, потом вдруг вырваться, сесть в машину и отправиться за город — но если появляется кто-то чужой, она сразу теряется, словно какое-то испытание. Ты не представляешь, сколько раз, встречая тебя на лестнице, сколько раз я думал… ты так медленно ходишь, и дышишь так, словно пробежала километр, сколько раз я мечтал, как запущу руку тебе под юбку и буду тебя обнимать…
КАТАРИНА. Почему ты этого ни разу не сделал?
ТОМАС. Я? Клянусь, ты стояла бы там, раздвинув ноги. Разве нет?.. Разве нет?