И н г а. Значит, у меня его маловато? Не больше, чем у пилы?
М а р т и н. У чего?
И н г а (с плаксивой гримасой). У пилы. У обыкновенной пилы. Вот… (Яростно пилит смычком по струнам.)
Входит Р а у т.
Р а у т. Увлекаешься ультрамодной музыкой? Не понимаю, что за народ тут живет. Входная дверь настежь. На дворе стужа. Я не помешал? Нет? Ну, тогда… (Снимает пальто.) Ох и метет на улице!
М а р т и н. Чудесно, что ты пришел. Честное слово, чудесно! (Наливает коньяку.)
Р а у т. Заставил себя немного пройтись, хоть мне и нездоровится. Очевидно, погода… Ты что, приятель, делаешь? Опять пьешь?
М а р т и н. Пью. Опять.
Р а у т. Инга, Инга, зачем ты позволяешь? Зачем ты позволяешь ему пить?.. Почему вы так зло смотрите друг на друга? О чем вы беседовали, если не секрет?
М а р т и н. Никакого секрета нет. Мы ссорились.
И н г а. Ты, очевидно, не веришь?
Р а у т. Верю. (Садится в кресло.) Я очень устал сегодня… Слишком устал…
И н г а. Карри говорил, что ты совсем не бережешь себя. Непомерно много работаешь… Мой отец, вырезав человеку слепую кишку, две недели держал его в больнице. А ты на пятый день отпускаешь домой. Случись с ним дома что-нибудь — отвечать будешь ты.
Р а у т. Лечение у нас бесплатное, поэтому каждый чуть что — сразу к нам. Иногда даже в коридорах полно больных.
И н г а. Не принимай так много!
Р а у т. Как же так?
Пауза.
И н г а. Ох, как я тоскую по Западу…
М а р т и н. К сожалению, на Западе никто не тоскует по тебе.
И н г а. Что ты за человек, дядя Яан? Недавно ездил с женой в Швецию — и вернулся. Где-нибудь в Торонто или Сиднее такого специалиста, как ты, озолотили бы… Да одних эстонских эмигрантов там столько, что…
Р а у т. Там хорошо, где нас нет.
И н г а. Ты загубил здесь свое здоровье… Столько вытерпеть!.. Знаешь, кто ты? Дурак! Старый дурак…
Р а у т. Будь добра, Инга, посмотри…
И н г а. Что?
Р а у т. Будь добра, посмотри внимательно, какого цвета у меня волосы.
И н г а. Волосы? Седые. Как снег белы… (Останавливается на полуслове; пауза. Тихо, за его спиной.) Ты можешь простить меня, дядя Яан?.. Я… я… очень нехорошая… и я не понимаю…
Р а у т. Я был за границей в шестьдесят втором году. Но даже если бы я чудом попал туда в пятьдесят втором, я все равно не остался бы. Здесь моя родина, здесь мой маленький стойкий народ. Здесь настоящие эстонцы — твердые и суровые, как валуны в поле… Сильные, работящие и надежные.
И н г а. Ты же форменный националист.
Р а у т. Я стар, и здоровье у меня плохое. Я много ошибался в жизни… Что ж, называй меня националистом, если тебе так нравится.
Звонит телефон.
И н г а (берет трубку). Квартира доктора Мартина… Кто?.. Из больницы?.. Да, пожалуйста… Кого?.. Доктора Раута? (Прикрыв рукой телефонную трубку, Рауту.) Тебя, конечно, здесь нет!
Р а у т (встает). Дай-ка я сам послушаю… (В трубку.) Раут слушает. Здравствуйте, доктор Мурдмаа… Высокая температура? Хорошо, я загляну… Да, скоро. (Кладет трубку, с улыбкой разводит руками.) Такова жизнь врача…
И н г а. Самому нездоровится… Никто не может тебя заставить!
Р а у т. Заставляет больной, который нуждается во мне. Ну, я пойду. У одного в терапевтическом сильные боли в области живота. Надо взглянуть, надо взглянуть. Спокойной ночи, Ионас! Я очень прошу тебя — не пей больше. Спокойной ночи, Инга… Нет, я не сержусь на тебя… (Уходит.)
М а р т и н. Когда-то давным-давно эмблемой медиков была горящая свеча… До последнего трепетного огонька — светит…
И н г а. Что же тут удивительного — ведь свеча. Пока горит, светит.
М а р т и н. Пока горит — светит…
Пауза. Мартин наливает себе коньяку, пьет. Наливает еще, но в этот момент звонит телефон.
(Берет трубку.) Да, Мартин у телефона… Ну, что новенького, Анне-Лийз?.. Что?.. Кару из девятой просил позвонить мне?.. Слушаю, слушаю… Немного не по себе? Разумеется — погода. (Прихлебывает коньяк.) Введи ему кордиамин, один кубик… (Вынимает из кармана записную книжку.) Или вот что… (Инге.) Передай, пожалуйста, мою чашку кофе.
Инга передает.
Спасибо… (В телефон.) Введем ему лучше строфантин — один кубик. (Записывает.) «Кару Андрес — один кубик строфантина». Ясно?.. Чудесно… Утром увидимся. Доброй ночи, Анне-Лийз! (Сует записную книжку в карман, напевая, подходит к полке с книгами, берет цветок, ставит на стол рядом со своей рюмкой коньяку. Садится, напевает тихонько.) «Бродил ли здесь последний могиканин, в руке сжимая острый томагавк…». Инга!