Стражники хватают сопротивляющегося маклера и уволакивают.
Г о л о с м а к л е р а. Я пригожусь! Я еще пригожусь!
В и з и р ь. Теперь ты можешь пригодиться только Азраилу — ангелу смерти!
Н а ч а л ь н и к с т р а ж и. А что делать с этими, визирь? (Показывает на Хаджи-ага и Мамеда.)
В и з и р ь. Прихватим их с собой во дворец. Чем не вещественные доказательства того, как мы стараемся? А, Реджеб?
Н а ч а л ь н и к с т р а ж и. Обоих? Или кого-нибудь одного? Только возня с ними!
В и з и р ь. Можно одного — вот его, старика. Сон-то он видел. Я так считаю.
Х а д ж и - а г а. Умоляю вас, люди добрые, оставьте меня в покое!..
В и з и р ь. Не надо было видеть шахский сон. А теперь уже поздно… Не ной!
Х а д ж и - а г а. Но ведь я не виноват! Сон — это сон, природное явление. Что я мог с собой поделать?
В и з и р ь. У шахского трона, старик, тебе объяснят — что. Пошли! Не вопи, будь мужчиной!
Н а ч а л ь н и к с т р а ж и (хватает Хаджи-ага за шиворот). Пошли, пошли!
М а м е д. Ваши превосходительства, старик ни в чем не виноват. Да и сна-то у него уже нет. Он ведь продал его безбородому маклеру.
Вбегает И б р а г и м.
И б р а г и м. Салам, салам, высокочтимые придворные! Отраженно источающие аромат нашего владыки! Что вы хотите делать с этим стариком?
Н а ч а л ь н и к с т р а ж и. Он — нахал, осмелился созерцать шахский сон! Сон четырежды луно- и солнцеподобного! Крышка ему, конечно, за это! И еще какая!
И б р а г и м. Ох, как здорово! Ура! Ура! Какая прелесть! За-ме-ча-тель-но!
В и з и р ь (хватает Ибрагима за грудки). Бессовестный! Человеку грозит смерть — а ты радуешься?!
И б р а г и м. Ваше превосходительство, я хоть и не знаю точно, кто вы, а только догадываюсь, тем не менее я готов бескорыстно открыть вам одну тайну, если вы дадите мне за это три таньги.
В и з и р ь (кидает на землю две монеты). Вот тебе две. Говори, бескорыстный!
И б р а г и м. Этот старик — не человек.
В и з и р ь. Как это — не человек? Кто же он?
И б р а г и м (отводит визиря в сторону). Заколдованная змея. Да, да, ваше превосходительство! Один мой знакомый дервиш прочел об этом факте в священной книге и рассказал мне. Имейте в виду, в тот день, когда этот старик умрет, его тело вновь превратится в змею, которая будет жалить в зрачки всех тех, кто при жизни делал ему плохое. Сам старик об этом не знает, иначе он давно бы уже наложил на себя руки, чтобы превратиться в змею и рассчитаться с недругами.
В и з и р ь (пятится назад). Эй, Реджеб, отпусти старика! Скорее! (Хаджи-ага.) Прочь с моих глаз, негодник! И не вздумай покушаться на свою жизнь!.. Реджеб, вместо старика берем этого парня — Мамеда! Ребята, свяжите ему руки!
Н а ч а л ь н и к с т р а ж и. Эй, Мамед, пойдешь с нами! Ясно тебе?
М а м е д. А куда?
В и з и р ь. Во дворец.
М а м е д. Будете морочить голову шаху из-за какого-то сна?! Кому это нужно?
Н а ч а л ь н и к с т р а ж и. Шагай, шагай! Что ты кумекаешь в государственных делах, щенок?!
Стражники уводят Мамеда. Визирь и начальник стражи удаляются за ними.
Х а д ж и - а г а (бьет себя ладонями по голове). Глупая башка! Ну, кто тебя тянул за язык?! Ну, увидел сон! Молчал бы — и все! А теперь из-за меня пропадет славный парень! Помоги ему, всевышний!
Появляется с л е п о й н и щ и й.
С л е п о й н и щ и й. Подайте слепому! Подайте, ради аллаха, слепому! И пусть тот, кто сделал меня несчастным, станет таким же, как я! Проклятие Рябому Реджебу!
Х а д ж и - а г а. Аминь!
З а н а в е с.
Тронный зал в шахском дворце. Время — за полночь.
Ш а х сидит на троне, дремлет. Возле трона пляшет ш у т.
Поодаль на ковриках сидят в и з и р ь и н а ч а л ь н и к с т р а ж и, тоже клюют носами.
Ш у т (пляшет и напевает). Шах наш, шах наш, шах-ин-шах! Ты навяз у нас… в ушах! Тьфу! Почему же в ушах? Надо — в зубах! А ну-ка еще разок! Шах наш, шах наш, шах-ин-шах! Ты навяз у нас… в зубах! Не получилось. Нет рифмы. Еще раз!.. Шах наш, шах наш, трах-бабах!.. Ты навяз у нас в зубах! О! То, что надо! Трах-бабашки, трах-бабах! Ты навяз у всех в зубах!
Ш а х (пробуждается). Что?! Где трах-бабах?! Где я?! А, это ты, шут? Ты что шумишь, шут? Спать мешаешь.