Хор гремит. Кажется, что поет пятьдесят, сто, двести человек. Нолькен идет по проходу и исчезает.
К о м и с с а р.
В с е.
С у с л о в. Ушел!
Песня и музыка обрываются сразу. Суслов берет последний аккорд. Раздается какой-то странный звук. Все вздрагивают. Комиссар с маузером в руке бросается к башенке Суслова.
К о м и с с а р. Что такое, Степа?
С у с л о в. Это струна на балалайке лопнула.
К о м и с с а р (облегченно вздыхает). Фу ты! А я испугался, думал ударили с двенадцатидюймового орудия.
С у с л о в. Нет, это басовая. Она всегда так шумит, ежели лопается.
Пауза.
Совсем не видно кирасира…
К о м и с с а р. По местам!
Шесть человек: в публику смотрят Суслов, Мария Павловна и комиссар, в другую сторону — Журба, Вавилов и политрук.
Сейчас опять начнется. Задаром не стрелять! (Журбе.) Зиновий!
Журба поворачивает голову.
Положи, друг милый, гранаты поближе: вот сюда, под стол!
Журба подползает и кладет гранаты.
Так! (Взгляд комиссара падает на тело командира и задерживается на нем.) Командир велел, чтоб еще на связь пошли. Может, попробовать? (Смотрит кругом.) Надо попробовать.
С у с л о в. Кому?
К о м и с с а р. Вот и думаю.
М а р и я П а в л о в н а. Слишком долго думаете Приказы исполняются быстрее.
К о м и с с а р (как бы не слыша, еще раз осматривается). Небогатый выбор. Я не могу: командир и комиссар — отпадает. Мария Павловна — подозрительно: женщина. Тоже не годится.
П о л и т р у к. Я — пулеметчик и Степа — пулеметчик. Нам совсем никак нельзя.
К о м и с с а р (смотрит на Вавилова). Придется тебе, Федор Матвеевич!
Вавилов оборачивается.
Возраст у тебя только…
В а в и л о в. А что возраст? Возраст мой совершенно средний — пятьдесят годов. (Встает.) До свиданья, товарищ комиссар!
К о м и с с а р. Подожди. И ты собирайся, Зиновий.
Журба вскакивает.
Счастливый ты больно, — может, доберешься!
Ж у р б а. А чего не добраться? Не в кабак идем. Доберемся! Только давай скорей, пока офицер не дошел до батареи ихней.
Ходики бьют два раза.
К о м и с с а р. Через полчаса свет будет.
Оглушительный взрыв. Снаряд упал за бронепоездом.
Пристреливаются. Держись, ребята!
Второй снаряд.
Все живы?
О с т а л ь н ы е. Все.
К о м и с с а р. Третий ждать надо: бьет батарея.
Третий снаряд. Он разрывается на крыше вагона. Отрывает куски дерева и железа. Они валятся в вагон. На сцене сразу стало темнее. Пауза.
Ну, как? (Осматривается.) Степа?
С у с л о в. Живой пока.
К о м и с с а р. Мария Павловна?
Мария Павловна молчит. Комиссар ползет к ней. Кладет руку на затылок. Ползет обратно. Пауза.
С у с л о в. Она — что? Что она, товарищ комиссар?
К о м и с с а р. Она! Она очень замечательная женщина была, Степа. Сельская учительница.
Пауза.
Что это там, а?
В а в и л о в. Зиновий чтой-то расстроился вроде.
Журба начинает всхлипывать: его бьет нервная дрожь. Комиссар ползком перебегает к нему и садится рядом.
К о м и с с а р. Что с тобой, Зиновий?
Ж у р б а. Убили ее… сволочи. Вот она, смерть… какая…
К о м и с с а р. Ну что ты! Успокойся, голубчик… Нельзя бойцу такие нервности иметь. Ну, посмотри на меня… Хошь, я тебя убаюкаю, верзилу такую. Нашел время нюни пускать!..
П о л и т р у к. Тронулись, товарищ комиссар.
К о м и с с а р (отскакивает от Журбы). К бою готовсь! Слушай мою команду! Давай!
Работает пулемет политрука.
Журба! Гранаты!
Журба сразу вскочил и кинулся к ручным гранатам.
Забыл, что плакал, стервец!
П о л и т р у к. Наседают.
К о м и с с а р (подбегает к углу, берется за выключатель). Давай, счастливчик! Давай, Федор Матвеевич!