К о м и с с а р. Что?
С у с л о в. С моего боку пошли. Ну, держись теперь, ваше благородие.
К о м и с с а р. И с моего. Давай, Степа.
Заработали оба пулемета сразу.
Давай!
С у с л о в. Даю, товарищ комиссар.
Снаряд падает снова на то же место. Комиссар застонал. Он судорожно вцепился в ручки пулемета.
Отступают!
Бьют оба пулемета. Суслов прекращает огонь.
Товарищ комиссар!
Комиссар молчит, только бьет его пулемет.
С у с л о в. Товарищ комиссар, как у вас?
Комиссар не отвечает. Он убит. Но пулемет продолжает стрелять Вот у него кончилась лента — и все стихло.
(Кричит.) Товарищ комиссар! (Тишина.) Господи! Ведь он уже мертвым стрелял!
Пауза.
Значит, я один!
Еще снаряд. Суслов, хотевший было сойти, замер на месте. Вместо того чтобы спуститься по ступенькам, он сползает на пол. Щупает грудь. Хочет что-то сказать. Раздается тихий хрип. Свет почти погас. Суслов, пошатываясь, подошел к столу и зажег свечу. Он спалил вынутые из стола документы.
Что-то я уже ничего не соображаю!
За стеной глухие раскаты грома: это наша артиллерия сбивает белые батареи. Слышно далекое «ура». Топот тысяч копыт. Сигналы трубачей.
И ничего не слышу.
Медленно опускается на пол. Кладет рядом маузер.
Идут ходики. Гирька уже у пола.
Помнить последнюю обязанность!
Достает из ящика в стене шнур.
Будь спокоен, Владимир Ильич; все в порядке!
За стеной — голоса.
Голос Журбы: «Открывайте, ребята, свои!»
Суслов ничего не слышит. Он чиркает спичкой. Спичка гаснет.
Голос Вавилова: «Степа! Отпирай!»
Голос Журбы: «Надо через паровоз попробовать».
Голос Вавилова: «Верно».
Суслов зажег наконец спичку и поднес ее к шнурку — фитилю. Тишина. Ходики остановились. Голоса слышатся со стороны паровоза. Суслов резко поворачивает голову: он услышал. Хватает маузер. Дверь тихо открывается. Суслов целится и стреляет.
Ж у р б а (отшатнувшись, кричит). Стой! Свои! Степа!
С у с л о в. Извините, товарищи! (Рука его опустилась, и он замер в своем углу.)
Ж у р б а входит. Оглядывается. За ним В а в и л о в и К у л и к о в. Голова его перевязана.
К у л и к о в. Кто тут есть?
С у с л о в (слабо). Я.
Фитиль горит. Огонь ползет к ящику в стене. Вавилов и Журба наклоняются к Суслову и пытаются привести его в чувство. Куликов осматривается, замечает фитиль и быстро тушит его. Качает головой.
К у л и к о в (в недоумении, Суслову). Ты что ж это, милый, чуть нас всех на воздух не пустил?
С у с л о в (слабо). Последнюю обязанность помнить…
К у л и к о в. Степушка, друг, это я, Семен Куликов! Видишь, вернулся. И Сико жив…
Голос начальника дивизии: «Открывайте дверь!»
Журба открывает дверь. Входит н а ч а л ь н и к д и в и з и и.
Н а ч а л ь н и к д и в и з и и. Благодарю вас, товарищи. Вы прекрасно выполнили боевое задание. Теперь уже не упустим врага, будьте спокойны.
Пауза.
А где команда бронепоезда? Где комиссар — товарищ Лосенко?
К у л и к о в. Все молчат, товарищ начальник. Тут один только живой. (Озирается. Видит на башенке комиссара.) Вот он!
Пауза.
Ох, не вовремя, Никита Андреевич, умерли. Как мы теперь бронепоезд без вас поведем? Вот какая беда!
Н а ч а л ь н и к ш т а б а (входя). Путь исправлен, товарищ начальник.
Н а ч а л ь н и к д и в и з и и. Спасибо, Петр Федорович! Как паровоз?
Н а ч а л ь н и к ш т а б а. Сейчас сменим. Запасной пришел с Узловой!
Н а ч а л ь н и к д и в и з и и. Есть кем заменить команду?
Н а ч а л ь н и к ш т а б а. Есть, товарищ начальник. (Подходит к двери, кричит.) Давай!
Н а ч а л ь н и к д и в и з и и (Куликову). Ну вот и пойдет бронепоезд!