Входит Л е н я.
Л е н я. Я, товарищ начальник!
Л у к и н. Где старушка?
Л е н я. Сейчас разыщу. (Уходя, сталкивается в дверях с Ильиничной.) Вот они!
Л у к и н. Дай что-нибудь закусить… а потом я сосну часок.
И л ь и н и ч н а. Садись. Обед как раз на плите стоит. Паек плохой… Дали мяса — косточку конскую, до завтра не разварится! Садись! (Уходит.)
Л е н я. Я больше не нужен, товарищ начальник?
Л у к и н. Стой! Урок выучил?
Л е н я. Выучить-то выучил, да не все понял. (Достает из-за пазухи тетрадку.)
Л у к и н. А что?
Л е н я. Дроби не соображаю, товарищ начальник. Вот вы написали задачи, а я… (Развел руками.)
Л у к и н (берет тетрадку, читает). Сейчас разберемся. Что есть дробь?
Л е н я. Дробь — есть часть числа.
Л у к и н. Не числа, Леня, а целого.
Л е н я. Ну да. Это я и хотел сказать.
Л у к и н. Как понять — одна четверть?
Л е н я. Одна четверть… Если, например, яблоко… разделить на четыре равных куска, то один кусок будет четвертая часть, или одна четверть.
Л у к и н. Правильно.
Леня опускает голову.
О чем ты думаешь, Леня?
Л е н я. Яблока захотелось! Знаете, бывают такие большие красные яблоки?
Л у к и н. Все будет, Леня. И яблоки будут. Наешься всласть. Ну, чего же ты не понимаешь? Все понимаешь.
Л е н я. Складывать не соображаю. Одну четверть, например, и одну половину. Так, на яблоках, я могу, а по-письменному не выходит.
Входит И л ь и н и ч н а, ставит на стол еду в кастрюле.
А ведь их не только складывать и вычитать надо — дроби небось множат и делят, как простые цифры?
Л у к и н. Обязательно! Мы дойдем до этого, Леня.
Л е н я. Так на простых числах у меня все правильно получается, до миллиона. Я даже сам задачи составляю.
И л ь и н и ч н а. Ну ты… гимназист! Дай человеку покушать.
Л у к и н. Ничего! Оставь его, мать.
Крик за дверями. Голос Шайтана: «Леня! Давай сюда!»
Л е н я (быстро прячет тетрадку на груди). Извиняюсь, товарищ начальник! (Выходит.)
Шум усиливается, крики. Лукин смотрит в дверь.
И л ь и н и ч н а. Кто там еще, господи?
Входит Ш а й т а н.
Л у к и н. Чего ты такой мрачный?
Ш а й т а н. Этот пришел… психический…
Л у к и н. Какой психический?
Ш а й т а н. Инженер.
Л у к и н. А почему крики были? Что ты с ним сделал?
Ш а й т а н. Ничего.
Л у к и н. Товарищ Шайтан!
Ш а й т а н. Правда, ничего, товарищ начальник. Просто… (мнется) обыскал его немножко. (Пожимая плечами.) Может, он щекотки боится?
Л у к и н. Пропусти ко мне.
Ш а й т а н. Слушаюсь, Андрей Матвеевич. (Уходит.)
И л ь и н и ч н а. Обед стынет, ел бы скорей.
Л у к и н. Я уже, спасибо.
Входит Ш а й т а н.
Ш а й т а н (в дверь). Прошу! (Лукину.) Видите, я — вежливо!
Входит и н ж е н е р. Руки его дрожат. Он останавливается, смотрит на Лукина.
Л у к и н. Здравствуйте.
И н ж е н е р (кивнув на Шайтана). Охрану держите? Боитесь?
Пауза.
Л у к и н (Шайтану). Дай ему стакан воды и оставь нас вдвоем…
У Шайтана протестующий вид.
(Твердо.) Товарищ Шайтан!
Ш а й т а н. Есть дать… стакан воды. (Инженеру, сквозь зубы.) Будете… воду пить?
И н ж е н е р. Нет.
Ш а й т а н (Лукину). Не хочет. (Подает инженеру стул.) Прошу!
И н ж е н е р. Так это вы и есть… Сашка Шайтан?
Ш а й т а н. Не Сашка, а Александр Осипович.
И н ж е н е р. Сашка! Знаменитый комиссар Сатана! (Лукину.) Его в городе так называют!
Ш а й т а н (пожав плечами). От вас первого слышу.
И н ж е н е р. Другие боятся!
Ш а й т а н. И хорошо делают! (Уходит на балкон.)
Пауза.
Л у к и н. Слушаю вас, гражданин инженер.
И н ж е н е р. У меня есть фамилия: Курганов, Алексей Борисович.
Л у к и н. Я вас внимательно слушаю, гражданин Курганов.
И н ж е н е р (усмехнувшись). Даже внимательно? Это хорошо. Меня давно никто в н и м а т е л ь н о не слушал. Чтобы здесь в о о б щ е слушали человека, надо говорить о пайке, о четвертке хлеба, о картошке. А эти предметы меня не интересуют. (Волнуясь.) Я пришел к вам по делу. Вы — большой человек… и вы можете мне помочь. Говорят, что у вас имеются большие связи… Вы, кажется, даже с Лениным знакомы?.. Вы его друг, а? Отвечайте!