О р л о в (козырнув, тихо). Есть! Благодарю за доверие!
Н а т а ш а (тихо). Еще раз простите! Я тогда погорячилась.
О р л о в. Ничего, бывает!
К о ч е т. Прощаемся с вами, наши боевые товарищи! Спите спокойно! Мы продолжаем борьбу, и знайте, — мы победим!
Пауза. Кочет надевает шапку. Все следуют его примеру и расходятся. В землянку спускаются Кочет, Ротман, Орлов и Саша. Маруся Глущенко идет за ними. Наташа остается дежурить у входа.
М а р у с я. Что же вы решили, Степан Григорьевич?
К о ч е т (мрачно). Думаем, Маруся, все время думаем! Конечно, я понимаю: тебе тяжело! Но и нам, поверь, не легко!
М а р у с я. Я к вам, товарищ секретарь, не за сочувствием пришла. Мне и бабам нашим надо мужей своих отбивать. Не могли же их немцы так уж сразу — и на тот свет.
С а ш а. Вот и я так полагаю! Разрешите мне в город…
К о ч е т. Погоди! Партизан они, конечно, повезли в тюрьму. Можно налететь на острог, ударить на ворота и попытаться освободить друзей! Отбили же Орлова!
О р л о в. Только надо сначала произвести командирскую разведку!
К о ч е т (задумчиво). Ну что же! Я готов!
Р о т м а н. А я — против! Вот — читайте! (Он вытаскивает из кармана объявление.) За поимку Кочета сто тысяч рублей предлагает германское командование. Сумма ведь эта — немалая, и они заплатят ее, сукины дети! А вдруг найдется такая паскуда и соблазнится? Опасность надо обходить с умом, а он (кивнув на Кочета) ей прямо в глотку лезет!
С а ш а. Верно, Степан Григорьевич! Вам никак нельзя! В тюрьме сидит мой отец, значит, мне и идти. А вам не нужно судьбу искушать!
К о ч е т. Судьбу, говоришь? Хм! Не гоже нам с тобой, коммунистам, о судьбе говорить. Судьба, Саша, понятие не очень-то марксистское! Но раз уж ты коснулся этого слова, расскажу я тебе, друг мой, одну старую сказку. Совсем молодым служил я в Баку у Сергея Мироновича Кирова. И вот у подножья Девичьей Башни от мудрого деда услышал я эту историю! Жил когда-то в Персии шах — великий, знаменитый государь. И был у него любимый садовод — Гассан. Выходит этот Гассан в парк погулять и видит — на скамейке сидит… смерть!
Н а т а ш а. Кто сидит?
К о ч е т. Смерть! Знаешь, такая бабка с косой. И смотрит она на Гассана злым-презлым взглядом. Перепугался Гассан, вбежал во дворец и все это рассказал шаху. Тот говорит. «М-да! Значит, плохо твое дело, Гассан! Надо тебе скорей из Тегерана смываться. Рекомендую город Тавриз. Жизнь там тихая — провинция, и все-таки довольно далеко отсюда!» Гассан так и сделал: ночью собрал караван, сложил свое барахлишко и дал ходу из Тегерана в далекий Тавриз. На следующий день шах выходит в парк и опять же видит — сидит на скамейке все та же смерть. Когда он приблизился, она встала и низко, любезно ему поклонилась. Тогда шах сказал: «Объясните мне, мамаша, в чем дело? Вчера на Гассана вы зло посмотрели, а со мной сегодня так мило поздоровались!» И смерть ответила шаху: «Потому есть у меня причина на него сердиться. Ведь Гассан у меня числится по спискам в Тавризе, а до сих пор болтался здесь, в Тегеране».
М а р у с я (после паузы). Значит, поехал Гассан в Тавриз, чтобы там умереть?
К о ч е т. Вот именно! А думал, что спасает свою жизнь. Никто не знает, где он в списках состоит! И я не знаю. В тюрьме сидит твой отец, Саша, а попытаться спасти его — дело мое! Никому я его не уступлю. Понятно? Теперь ложитесь и спите спокойно. Через два часа уйдете на дальние хутора. Здесь оставаться опасно! Ротмана назначаю своим заместителем. И помните: о моем походе чтобы ни одна душа…
Кочет уходит в глубь землянки. Все ложатся спать. Наташа устраивается на свежем воздухе — около аппарата. Рядом с ней Орлов. В двух шагах от них Саша. Орлов кладет руку на ключ передатчика и что-то выстукивает.