К о п ы с т к а. Вы не смотрите, что она сверху сердитая… В середине же сердце у нее как пуховая подушенька… Да что там говорить! Выпей, зернышко!.. Да выпей, ну тебя к чертовой матери!
П а р а с к а. Вот сатана, таки искусил. Ну, за ваше здоровьичко! И за тебя, мое ладо любимое!
К о п ы с т к а. Ура-ура!.. А слушай-ка, Парася, что я надумал…
П а р а с к а. А что, старый?
К о п ы с т к а. Живем мы сколько времени благополучно, а что дальше с нами будет, то и ты, поди, не знаешь…
П а р а с к а. Пхи, голоду не видели?..
К о п ы с т к а. Тр-р-р, старушка… Пойдем-ка в город да и снимемся-ка на патрете!
Г а н н а. И куда вам, такому мурлу, да на патрет!..
П а р а с к а. А что ж!.. И пойдем!.. Вреда от этого людям не будет…
К о п ы с т к а. Трах-тарарах, резолюция принята!
Припадая на левую ногу, вошла О р и н а, нищая. Стала у порога:
— Здравствуйте-е!
К о п ы с т к а. Здравствуй, мамаша!
О р и н а. С пятницей вас всех святою… Видите — по миру побираюсь… К кому ни приду — гонят, лаются… Такой голод. Голод, голод…
П а н ь к о. Голод наскрозь, бабушка.
О р и н а. Вот я и подумала: дай заверну к комитетским. Хоть сами они без хлеба, да слово теплое скажут…
К о п ы с т к а (Ганне). Там не осталось капусты?
С т о н о ж к а (всколыхнулся). Ганна!
Г а н н а (только пальцами хрустнула). Нет.
К о п ы с т к а. Ну, хоть выпей, мамаша!..
О р и н а (выпила). Пусть же вам, батюшка мой, боженька за это да за ласку вашу духа своего пошлет!
К о п ы с т к а. Вот если бы вместо духа да мешочек муки кинул. А духом мы уже давно питаемся, мамаша.
Г а н н а. А это правда, Орина, что ты, говорят, кота сварила?
К о п ы с т к а (даже замахнулся на Ганну). Еще о чем спросишь! Ну и заноза…
С т о н о ж к а. Ганна!
Д е д Ю х ы м. Да ударь ты ее, Иван!
О р и н а (заплакала). Ведь пятеро, верите ли… От самого успенья без хлеба… А тут и Оленка померла… Люди приставали — кабы, говорят, родную дочь, так не похоронила бы без батюшки… А я ведь, побей меня боженька родимый, не чужая Оленке… Только теперь признаюсь: во ржи родила, принесла и сама себе подкинула.
П а н ь к о (кулаком об стол). Неантиресно! Будет!.. Надоело мне это все. Ежедневно в сельсовете: тот помер, этот помирает, а тот пухнет… Дураками были, что хлеб дали вывезти!.. Ходили, искали, обыскивали, а что нам за это?.. И вообще революция неантиресная стала, вот!..
Повел Панько глазом, выпытывая у каждого спрятанную мысль. Понурили головы все, молчали. Только у Мусия губы дрожали — вот-вот что-то скажет. Засмеялся Панько:
— Ну, это я пошутил… Выпьем, дядя Мусий! Выпьем, да расскажите такое, чтобы за пуп взяло!..
Никто и не заметил, как в избу вошел С е р г е й С м ы к, председатель сельсовета. Услышал слова Панько:
— Ну, если уж Панько захотелось такого, чтобы за пуп взяло, так я расскажу…
П а н ь к о. Это ты, Сергей?
С м ы к. Нет, не я…
К о п ы с т к а. А мы вот немножко…
С м ы к. Вижу… Так хочешь такого, чтоб за пуп взяло?
П а н ь к о (смущенно). Да это я так… Вспомнилось, как в повстанцах, да… Один чудак рассказывал… Животы болели…
С м ы к. Я почище расскажу. Такое, что и пуп порвешь. Хочешь?
П а н ь к о. Даешь! Только ты выпей… И чтоб было антиресно…
С м ы к. Ну, слушай!.. Сегодня я узнал, что Гнат Гиря продкому налога за мельницу не платил. Был агент в волости и говорил, будто у Гири есть удостоверение с печатью и подписями от нашего сельсовета, что его мельница целое лето не молола…
К о п ы с т к а. Гирина мельница? Да она и посейчас мелет…
С м ы к. Так вот я и спрашиваю у товарища секретаря, молола или не молола Гирина мельница?
Панько прилип к лавке. Хотел встать. Не смог.
Разве уже за пуп взяло?
П а н ь к о. Ерунда!.. Это поклеп на меня… Это брехня! Ты докажи, а не так…
С м ы к. Как?
П а н ь к о. Не так вот, как…
С м ы к. А как?
П а н ь к о. Как этот… как его…
С м ы к (тяжело подошел к Панько). Ты удостоверение писал?
П а н ь к о. Какое удостоверение?
С м ы к. Удостоверение Гире, что его мельница все лето не молола?
П а н ь к о. А черт его знает! Может, и писал… Потому у меня уже нервы в голове перепутались от такой работы, что с утра до ночи сидишь в совете да пишешь статистику…