О к а т ь е в. Так это же как будто бы только — за светлый быт?..
Ш и ш л о в. Вся наша жизнь — быт. И, для краткости, лучше уж называть эту организацию комитетом идейной борьбы.
А л я. Вона куда ты замахнулся!
Ш и ш л о в. Я воплощаю свою идею.
О к а т ь е в (пробегает глазами анкету). «Кто были ваши отец, мать, деды и прадеды по отцовской и материнской линии?»; «Адреса их при жизни и где захоронены?» (Смотрит на Шишлова.) «Кто из ваших родственников бежал с белогвардейцами или иным способом за границу?» Иван Лукьянович?.. (Зачитывает Шишлову.) «Ваши семейные, также прочие интимные и половые связи? С кем, когда? Имена и фамилии женщин (мужчин), их возраст и социальное положение?»
Ш и ш л о в. Здесь нет ничего смешного. Моя идея изменит, высветлит человека, а значит, исправит интимную жизнь — среди всего прочего.
Окатьев аккуратно свернул анкету, положил ее в карман.
А л я. Вот тебе, Ванечка, ответ на все, все, все, твои вопросы! (Рвет свою анкету.)
Контора лесоторговой базы. Входит старший конторщик М л а д е н ц е в и — знакомый по сцене пирушки у Садофьевой гость без голоса — М ы с л и в е ц.
М ы с л и в е ц (в конфиденциальном тоне). Вами недовольны, Младенцев. Приказано передать.
Младенцев почтительно слушает, по-военному выпрямившись и слегка склонив голову.
Вы и ваши люди работают плохо. Ну, пожар… Фейерверк, набатный звон. Землемеры отделались ожогами. А их начальница, Батюнина — и это самый главный упрек — жива себе и весела, продолжает работы. Вы чересчур увлеклись лесоторговыми аферами. Вкупе с Садофьевой… Это неприлично! Вы меня поняли?
М л а д е н ц е в. Понять-то я вас понял, да ведь опасно. Сейчас среди ее землеустроителей двое, а то и трое — чекисты. Определенно, у меня на них глаз.
М ы с л и в е ц. Будьте осмотрительны. Срок вам — до середины августа.
М л а д е н ц е в. Будет исполнено.
М ы с л и в е ц. Честь имею. (Уходит.)
Входит С а д о ф ь е в а.
С а д о ф ь е в а. Что здесь понадобилось учителю музыки и пения?
Младенцев улыбается.
М л а д е н ц е в. Оркестром он руководит, духовым. Звал на репетицию. Я, это самое, на литаврах.
С а д о ф ь е в а. Шишлов тебя еще не выгнал из своего комитета? Чем они занимаются, шишловцы, я и без тебя знаю. Доходит. Ты мне скажи, какие у них намерения?
М л а д е н ц е в. Этого Шишлов даже мне не раскрывает. А уж я-то у него, можно сказать, правая рука. Очень интересуется он, куда ушел известный тебе вагон с мукой. Думается мне, что не с лесу, не с пиломатериалов, а с этого мучного вагона он и начнет тебя разматывать.
С а д о ф ь е в а. Меня? Одну?
М л а д е н ц е в. В моих бумагах вагон не проходит.
С а д о ф ь е в а. Иуда же ты, Назар! Ладно, хоть подсказал, и на том спасибо.
М л а д е н ц е в. Главной опасностью остается не Шишлов, а Батюнина. Снесет она лесобазу, как пить дать.
С а д о ф ь е в а (после паузы). Если подложить в ее сундучок этих нынешних бумажек, миллионов сто пятьдесят? Потом сундучок ее вскрыть. При свидетелях. Да составить крепенький акт. Злостная взяточница. Тут-то слухи про нее и подтвердятся!
М л а д е н ц е в. Сто пятьдесят миллионов? Многовато. В переводе на безнулевые — это примерно пятнадцать тысяч рублей?..
С а д о ф ь е в а. Маленькая сумма никого не проймет. Жалко денег. Так — пополам расход этот… Половину ты, половину я.
М л а д е н ц е в. Ладно, хватит и ста двадцати миллионов. Да чтоб крупными знаками, легче считать, и не круглой суммой, а с каким-то хвостиком.
С а д о ф ь е в а. Кто деньги подложит?
М л а д е н ц е в. Все равно ж я Иуда…
Входит О к а т ь е в. М л а д е н ц е в удаляется.
О к а т ь е в. Здесь появился Шишлов, со своими комитетчиками. Обследует условия труда грузчиков.
С а д о ф ь е в а. Он уже и вместо профсоюза! Алексей Васильевич, своим романом с Батюниной вы восстановили против себя Шишлова.
О к а т ь е в. Какое мне дело до Шишлова?!
С а д о ф ь е в а. Ого, Шишлов уже распространил свои действия не только на весь наш поселок. Его и в волости побаиваются, и в уезде. Почему? Да потому, что в его руках информация! Здесь в поселке дачи губернских работников. И Шишлов — в течение нескольких лет! — слушал их телефонные разговоры. Хватается за кончик интимной ниточки. Кто чей любовник или любовница. Кто на какие средства живет. Тянет, тянет этот кончик ниточки — и начинает разматывать весь клубок судьбы человека. Честно говоря, я его боюсь. Как-то найдите с ним общий язык. Ну, скажите ему откровенно о своих чувствах к Батюниной… Вы знаете, как ни странно, он — романтик! Тут же проникнется… Я не хочу из-за вас ставить под удары Шишлова себя и свою лесобазу. (Уходит.)