М а х м у т. Ты, Замзагуль, будешь артисткой. Настоящей артисткой.
З а м з а г у л ь. Да-а… Это вы, чтобы утешить, говорите…
М а х м у т. Я знаю, что говорю.
З а м з а г у л ь. Откуда знаете?
М а х м у т. Бес в тебе сидит. Бесенок лицедейства. Наплевать нам на этого косоглазого Байтуру.
З а м з а г у л ь. На него наплевать нельзя, он — ре-жис-сер!
М а х м у т. Тогда мы ни на кого плевать не будем, а возьму я тебя за руку и в институт искусств, прямо к Загиру Исмагилову отведу.
З а м з а г у л ь. Ой, Махмут-агай! Ведь крылья моего таланта с треском сломались, под самый корень! Я решила — с завтрашнего дня швейному делу начну учиться…
М а х м у т. Сломанное — заживет.
З а м з а г у л ь. Правда, Махмут-агай?
М а х м у т. Заживет. А толковой портнихи из тебя все равно не получится. Портной — это тебе не просто артист, это художник!
З а м з а г у л ь. Голова кругом! Режиссер гонит: в портнихи иди; портной говорит: артисткой будешь. Куда мне теперь податься? Ведь мне уже восемнадцать лет. Восемнадцать! Даже немножко девятнадцатый…
М а х м у т. А моему старшему сыну — двадцать четыре. Скоро двадцать пять будет. Геолог. Он далеко. Золото ищет.
З а м з а г у л ь. Находит?
М а х м у т. Уж коли ищет, конечно, находит. Вот карточка.
З а м з а г у л ь (берет фотографию). Ой, какой красивый! Почти как Абдулхак!
М а х м у т. На меня похож. Такой же кудрявый.
З а м з а г у л ь (прыскает со смеха). Тоже скажете! Такой тут один кудрявый!..
М а х м у т (сухо). В молодости, имеется в виду.
З а м з а г у л ь. А-а, в молодости. Тот дядя… Мисбахов, тоже от меня кудрявого портного требовал, вынь да положь. Оказалось, он вас молодого искал.
М а х м у т (вспомнил). Мисбахов… (смотрит на часы.) Видно, сегодня уже не придет… И костюм его я куда-то повесил, никак найти не могу.
З а м з а г у л ь. Он больше не придет.
М а х м у т. Как? А костюм?
З а м з а г у л ь. Еще вчера днем забрали.
М а х м у т. Недошитый костюм?
З а м з а г у л ь. Как есть, недошитый. Оказывается, им вдруг уезжать нужно, далеко куда-то.
М а х м у т. Кто приходил?
З а м з а г у л ь. Жена его. Чем-то очень расстроена была.
М а х м у т. Ничего не сказала?
З а м з а г у л ь. Сказала. (Из ящика стола достает конверт.) Вот, шестьдесят рублей денег оставила. И сказала: «Сорок пять рублей за работу, а пятнадцать — портному». С нажимом так сказала: портному.
М а х м у т застывает на месте.
Возьмите, Махмут-агай!.. Вот!..
М а х м у т. Ты пока их, Замзагуль, сунь обратно в конверт и положи в ящик стола. В какой-нибудь праздник мы на эти деньги, без остатка, шампанского накупим, такой пир на всех закатим, все ателье «Дятел» ходуном ходить будет…
З а м з а г у л ь. «Праздник, — говорит, — пир закатим». А у самого оба глаза тоской полны… Не-ет, до праздников еще далеко.
М а х м у т. А мы, если затоскуем, Замзагуль, если заноет сердце, невтерпеж станет, сами себе праздник придумаем. Без праздников жить нельзя. Нельзя без праздников, Замзагуль!
З а м з а г у л ь. А нельзя — так и не будем. Веселиться будем!
М а х м у т. Веселиться будем!
З а м з а г у л ь. И петь будем?
М а х м у т. И петь будем.
З а м з а г у л ь. И плясать будем?
М а х м у т. И плясать будем!.. Ноги от радости сами понесут. Вот так!
Играет музыка. Они сначала медленно, а потом пляшут все быстрее и быстрее.
З а м з а г у л ь. Вот так! Вот так!
М а х м у т. И вот так! И вот так!
З а м з а г у л ь. И вот так! И вот так! И вот так!
Вместе с ними пускаются в пляс полуголые манекены. В окне появляется и застывает в изумлении г о л о в а. М а х м у т и З а м з а г у л ь сквозь слезы смотрят друг на друга, смеются.
С в е т г а с н е т.
Виктор Астафьев
ПРОСТИ МЕНЯ
Драма в двух действиях
М и ш а Е р о ф е е в, 19 лет.
Л и д а, медсестра, 18 лет.
С м е р т ь.
М а т ь Л и д ы.
А г н и я В л а с ь е в н а, главврач госпиталя.