КЛЕР. Мадам будет еще элегантней. Даже горе даст ей для этого повод.
МАДАМ. А? Ты, безусловно, права. Я буду одеваться для Месье. Может, мне надо придумать траурный наряд по случаю ссылки Месье? Я буду носить его более торжественно, чем носила бы траур по его смерти. У меня будут новые, более красивые наряды. А вы поможете мне тем, что заберете мои старые платья. Если я вам их отдам, может быть, добьюсь Божьей милости для Месье, кто знает…
КЛЕР. Но, Мадам…
СОЛАНЖ. Ваше питье готово, Мадам.
МАДАМ. Поставь. Я его выпью чуть позже. Вы будете носить мои платья. Я все отдаю вам.
КЛЕР. Нам никогда не сравняться с Мадам. Если бы Мадам знала, с какой осторожностью мы следим за ее туалетами! Шкаф Мадам для нас как часовня Девы Марии. Когда мы его открываем…
СОЛАНЖ (сухо). Ваше питье остынет.
КЛЕР. Лишь по праздникам мы открываем обе его створки. Мы едва осмеливаемся глядеть на платья. Мы не имеем на это права. Шкаф Мадам для нас святыня. Ее гардероб!
СОЛАНЖ. Вы утомляете госпожу болтовней.
МАДАМ. Все кончено. (Она гладит красное бархатное платье.) Мое «Очарованье». Самое лучшее. Бедняжка. Ланвен создал его для меня. Вот! Я отдаю его вам. Я дарю его тебе, Клер. (Дает платье Клер и продолжает рыться в шкафу.)
КЛЕР. О! Мадам действительно отдает его мне?
МАДАМ (нежно улыбаясь). Конечно. Я же сказала.
СОЛАНЖ. Мадам слишком добра. (Обращаясь к Клер.) Вы должны поблагодарить Мадам. Вы так давно им восхищаетесь.
КЛЕР. Я не осмелюсь его надеть. Оно так прекрасно.
МАДАМ. Ты сможешь его перешить. Из шлейфа можно выкроить рукава. Оно будет теплым. Насколько я знаю, вы любите теплую одежду. А что мне дать тебе, Соланж? Я тебе отдам… А, мои лисы. (Берет шубу и кладет ее в кресло, стоящее посреди сцены.)
КЛЕР. О, ваше выходное манто!
МАДАМ. Как это — выходное?
СОЛАНЖ. Клер хочет сказать, что вы его надеваете только по большим праздникам.
МАДАМ. Ничего подобного. Вообще-то вам очень везет, вам отдают платья. А я должна их покупать. Но я закажу себе самые дорогие наряды, чтобы достойно носить траур по Месье.
КЛЕР. Мадам так красива!
МАДАМ. Нет, не благодарите. Приятно делать окружающих счастливыми. Я ведь думаю только о том, чтобы творить добро. Кто же так озлоблен против меня, что наказывает меня так страшно? За что? Я считала себя в безопасности, укрытой от бед вашей преданностью и преданностью Месье. Но эта дружеская поддержка — ненадежное укрытие от отчаяния. Я просто в отчаянии!
Письма! Письма, о которых знаю я одна. Соланж?
СОЛАНЖ (кланяясь сестре). Да, Мадам.
МАДАМ (замечает это). Что? Ты делаешь реверансы Клер? Как странно! Я считала, что вы не расположены к шуткам.
КЛЕР. Ваш отвар, Мадам.
МАДАМ. Соланж, я хотела тебя спросить… А кто еще мог брать ключ от секретера? Я хочу знать твое мнение. Кто мог послать эти письма? Естественно, вы не представляете. Вы такие же, как я. Вы ошеломлены. Но все выяснится, мои девочки. Месье разгадает тайну. Я добьюсь экспертизы почерка, которая установит имя автора этой провокации. Трубка? Кто и зачем снял трубку? Кто-то звонил?
Пауза.
КЛЕР. Это я… Когда Месье…
МАДАМ. Месье? Какой?
Клер умолкает.
Говорите!
СОЛАНЖ. Когда звонил Месье.
МАДАМ. Что ты говоришь? Из тюрьмы? Месье звонил из тюрьмы?
КЛЕР. Мы хотели сделать сюрприз Мадам.
СОЛАНЖ. Месье временно на свободе.
КЛЕР. Он ждет Мадам в «Бильбоке».
СОЛАНЖ. Ох, если бы Мадам знала!
КЛЕР. Мадам никогда нам не простит.
МАДАМ (встает). А вы молчите! Машину! Соланж, быстро, быстро, машину. Да скорей же. Беги. (Подталкивает Соланж к выходу.) Мои меха! Скорей! Вы с ума сошли. Или я схожу с ума. (Накидывает шубу. Обращается к Клер.) Когда он звонил?
КЛЕР (испуганно). За пять минут до вашего прихода.
МАДАМ. Но надо было сказать мне. И этот остывший отвар. Мне не дождаться ее. Где Соланж? Что же он сказал?
КЛЕР. Я вам только что сказала. Он был очень спокоен.
МАДАМ. Ах! Он всегда спокоен. Он не дрогнул бы и перед смертным приговором. Это личность. А еще?