КАРМЕН. Вы прекрасно знаете, как я к вам привязана.
ИРМА. Я научу тебя цифрам! Чудесным цифрам, которые мы будем тщательно выписывать все ночи напролет.
КАРМЕН (тихо). Война свирепствует. Вы сказали, что это орда.
ИРМА (торжествующе). Орда! Но у нас, у нас — свои когорты, армии, отряды, легионы, батальоны, корабли, глашатаи, горнисты, трубы, свои флаги, знамена, стяги, хоругви… и свои цифры, которые приведут нас к катастрофе! Смерть? Это верная смерть, но с каким размахом! (Меланхолично.) Разве только если Жорж все еще всемогущ… Только бы ему удалось прорваться сквозь эту орду и прийти к нам на помощь. (Тяжелый вздох.) Одень меня. Прежде я проверю, что делает Рашель. (Такой же звонок, как и раньше. Ирма приникает к аппарату.) С помощью этого аппарата я все вижу и даже слышу их дыхание. (Молчание. Смотрит.) Выходит Христос со своим снаряжением. Никогда не могла понять, зачем он заставляет привязывать себя к кресту веревками, которые потом уносит в своем чемодане. Может, эти веревки освященные? Куда он их девает дома? Плевать. Посмотрим, что делает Рашель. (Нажимает на другой рычаг.) Закончили. Болтают… Складывают стрелы, лук, бинты, белое кепи… Нет, мне совсем не нравится, как они смотрят друг на друга: у них слишком ясный взгляд. (Поворачивается к Кармен.) Вот чем чревато излишнее усердие. Если бы мои клиенты обменивались с девушками дружескими улыбками, перемигиваниями, похлопываниями, остротами, я бы разорилась. А если бы к этому примешивалась любовь, это была бы просто катастрофа. (Машинально нажимает на рычаг и кладет трубку. Задумчиво.) Артур, наверное, закончил сеанс.
Сейчас придет… Одень меня.
КАРМЕН. Что вы наденете?
ИРМА. Кремовый пеньюар. (Кармен открывает дверцу платяного шкафа и, пока Ирма расстегивает костюм, достает пеньюар.) Скажи, Кармен, а Шанталь?..
КАРМЕН. Мадам?
ИРМА. Да. Скажи, что тебе известно о Шанталь.
КАРМЕН. Я спросила всех девушек: Розину, Элиану, Флоранс, Марлизу. Они подготовили небольшой отчет. Я вам его отдам. Но ничего серьезного они не сообщили. Шпионить можно до того. Во время свары — труднее. Прежде всего, более четко определяются лагеря. А в мирное время все расплывчато. Не знаешь, кого предаешь. И предаешь ли вообще. О Шанталь ничего не слышно. Неизвестно, жива ли она.
ИРМА. А скажи, у тебя не было бы угрызений совести?
КАРМЕН. Никаких. Поступить в бордель — значит отказаться от мира. Если я уже здесь, здесь и останусь. Моя реальность — ваши зеркала, ваши приказы и страсти. Какие драгоценности?
ИРМА. Бриллианты. Мои драгоценности. Только они и настоящие. Точно зная, что все остальное «липа», я держусь за свои драгоценности, как другие — за девчонку в саду. Кто предает? Ты колеблешься?
КАРМЕН. Все эти дамы мне не доверяют, я записываю их доклады. Передаю вам, вы — полиции, там проверяют… Я ничего не знаю.
ИРМА. Ты осторожна. Дай носовой платок.
КАРМЕН (приносит кружевной платок). Жизнь, когда наблюдаешь ее отсюда, где мужчины, каждый по-своему, раздеваются, кажется мне такой далекой, такой глубокой, что становится неправдоподобной, как кино или как рождение Христа в яслях. Когда мужчина в спальне забывается до того, что говорит мне: «Завтра вечером берем арсенал», — мне кажется, что я читаю похабные надписи, его акт становится таким безумным… таким огромным, как то, что известным образом рисуют иногда на стенах… Нет, я не осторожничаю.
Стучат, Ирма вздрагивает. Бросается к аппарату, который после нажатия кнопки с помощью специальных механизмов уходит в стену, становясь невидимым. Во время сцены с Артуром Кармен раздевает, а потом одевает Ирму, так что к приходу Шефа полиции Ирма полностью готова.
ИРМА. Войдите.
Открывается дверь, и входит Палач, которого мы теперь будем называть Артуром. Классический костюм сутенера: светло-серый, белая фетровая шляпа и т. п. Он завязывает галстук. Ирма пристально его разглядывает.
Сеанс окончен? Быстро он сегодня.
АРТУР. Да. Старичок одевается. Совсем выдохся. Два сеанса за полчаса. Такая стрельба, как он доберется до своего отеля. (Изображает Судью из второй картины.) Минос судит тебя… Минос принимает решение… Цербер?… Гав! Гав! Гав! (Скалится и смеется.) Шеф полиции не пришел?