Одно совершенно очевидно — российский Император стыдится своей власти и желает утвердить оную, поставив ее под главенство закона. Избави меня Бог отказать ему в уважении за таковое стремление, однако же нельзя и не признать, что он шутит с огнем. <...)
1 Пугачев Емельян Иванович (ок. 1742—1775)—вождь крестьянского восстания 1773—1775 гг.
5 КОРОЛЮ ВИКТОРУ ЭММАНУИЛУ I
20 АВГУСТА (1 СЕНТЯБРЯ) 1811 г.
<...) У адмирала Чичагова в Париже умерла жена. Он получил позволение Императора перевезти тело ее в Россию. Теперь он едет совершенно отчаявшийся и столь переменившийся от всего виденного, что сделался ярым противником Франции. Я дословно предсказывал ему сие. Мне весьма любопытно знать, что с ним будет дальше. <...)
6 КОРОЛЮ ВИКТОРУ ЭММАНУИЛУ I
28 АВГУСТА (9 СЕНТЯБРЯ) 1811 г.
<...) Позавчера приехал адмирал Ч<ичагов> и незамедлительно послал за мной. Я поспешил к нему, и он в совершенном отчаянии кинулся мне на шею. Тело его жены лежит в соседней комнате. Чего только не говорил он мне и о безнадежной тоске своей, и о той стране, откуда приехал! Я дословно предсказывал ему все те чувства, которые будут у него от Парижа: он прямо говорит, что совершенно переменился, поелику видел там одно лишь дурное. Под величайшим секретом показал он мне собственноручное письмо Императора в ответ на письмо его, написанное по прибытии. К моему великому удивлению, только адрес на нем русский, все остальное по-французски. Что за письмо, Государь! Самый нежный и деликатный друг не мог бы написать лучше. Какая мудрость! Каким спокойствием духа должен обладать Император, дабы не ожесточиться от тех ужасных речей, которые адмирал тысячу раз говорил противу правительства, а ценить своего министра лишь по талантам его и преданности! Прочитав сие письмо, я сказал адмиралу: «Любезный друг, вы должны умереть за государя, написавшего это». — «О,—-ответствовал он, — вы не знаете мою к нему привязанность. Кроме сего, у меня есть на то и последняя воля жены моей. Умирая, она велела мне незамедлительно возвратиться и ни о чем ином не помышлять, кроме как о службе Императору и отечеству. Вы же знаете, порицая иногда царя, я всегда любил в нем человека». Я убеждал его в невозможности такового расчленения, настаивая, что надобно любить государя всего,, как он есть, и не производить сей смертельной вивисекции. В ту минуту не мог он ничего мне возразить. Сегодня Император примет его; я убежден, что адмирал согласится на все, не знаю только, захочет ли он снова быть министром. Я посоветовал ему запечатать письмо Императора между двух стекол (. .)
7 КОРОЛЮ ВИКТОРУ ЭММАНУИЛУ I
10(22) СЕНТЯБРЯ 1811 г.
Государь,
Невзирая на всеобщий вопль противу войны с Турцией, мир так и не заключен, и я даже полагаю, что Россия теперь выглядит довольно некрасиво в отношении СербииПосланный для переговоров г-н Италинский2 — человек робкий. Имея большие письменные полномочия и еще большие устные, он, вместо того чтобы разрубить узел, все время колебался и просил советов. Франция воспользовалась таковою проволочкою и, как изволит видеть Ваше Величество, успела в своих действиях; пока я так и не предвижу конца сей войне, равно безнравственной и вредной. Некоторое вре- л;Я назад Наполеон сказал князю Куракину: «Император Александр разлюбил меня». Князь поспешил рассыпаться в опровержениях. «Ладно! Ладно! — отвечали ему. — Вам просто не говорят всего». Странный комплимент для чрезвычайного посла. Потом у них был прилюдный и много более существенный разговор, наделавший немало шума. Среди прочих поразительных вещей Наполеон сказал, что нынешнее положение не может продолжаться и т. д.
Меня заверяют, что если разразится война (а как она может не разразиться?), командующим будет Беннигсен с прямым подчинением Его Императорскому Величеству; мне кажется, трудно представить себе что-либо хуже; хотя, к несчастию, политика при многих обстоятельствах исключает деликатность определенного рода, из сего, однако, не следует, что можно совершенно пренебрегать моралью и являть всей Европе рядом с Императором убийцу его отца. <...)
Россия теперь выглядит довольно некрасиво в отношении Сербии — одной из причин русско-турецкой войны 1806—1812 гг. было требование России о независимости Сербии. Однако к лету 1811 г. угроза французского нашествия стала настолько реальной, что Александр I в июне соглашался удовлетвориться только Молдавией до реки Серет и контрибуцией.