Пооле сей победы, за которую вознесли мы благодарственный молебен, Кутузов отскочил назад еще на 60 верст и ожидает теперь новой баталии в 40 верстах от Москвы. Говорят, что именно здесь и должно погибнуть ниспосланное нам исчадие ада. Теперь он в наших руках. Так думают многие из весьма почитаемых мною людей. Остается лишь повторить: «Аминь! Аминь! Аминь!» Русский солдат, сколько можно судить, имеет решительное превосходство в качестве простого орудия, но разница в талантах огромная, и я не могу чувствовать себя спокойным. Пришлось запаковать два серебряных сервиза, две пары зимних панталон, этьенов- ский Новый Завет и баскервилевского Вергилия3 Все это было перевязано старой подвязкой и теперь ожидает дальнейших повелений Провидения, как они будут переданы князем Михаилом Ларионовичем Кутузовым. Вот каковы наши дела, любезнейший мой Граф.
В Бородинской баталии смерть прикоснулась к сыну моему настолько близко, сколь сие возможно, чтобы оставить человека живым! Он участвовал в ней на собственный риск, ибо полк его стоял в резерве, а генерал Депрерадович, при коем состоит он адъютантом, был болен. Он попросился к командиру кирасиров князю Дмитрию Владимировичу Голицыну4. Двенадцать часов ядра и пули щадили его, но под конец бомба разбила голову бывшей под ним лошади и убила стоявшего рядом денщика. Сам он, к счастию, получил лишь скользящий удар по правому колену, и нога сразу же повисла. Впрочем, лекари говорят, что никакой опасности нет, молодой человек лишь на некоторое время выбудет из строя, хотя и рвет он на себе волосы, отчаявшись участвовать в ближайшем сражении. Признаюсь, я смирился с этим куда легче его самого. Боже сохрани меня говорить ему: «Не ходи туда». Но коль скоро препятствует сему рана, я, черт возьми, готов терпеть и это.
Если Бородинская баталия 27-го августа (7 сентября) и не была победой в полном смысле сего слова (это решит будущее), во всяком случае явилась она блестящим воинским подвигом, в коем русские покрыли себя славою. Дрались с четырех часов утра и до наступления темноты с непостижимым ожесточением. Одна и та же батарея четыре раза переходила из рук в руки. Почти все русские генералы ранены, начиная с князя Багратиона, который тяжело поражен в ногу. Пока корсиканский дъявол не шевелится, но и соперник его тоже не способен к действиям наступательным, ретировавшись на столь большое расстояние. Хорошо, если сделано сие, как говорят, дабы приблизиться к подкреплениям и получить верную игру. Но разве можно быть спокойным? Признаюсь, меня преследуют такие страхи и за дела политические, и за сына, что часто мне кажется, вот-вот остановится сердце. Сколько всего произойдет доброго и худого к тому времени, когда получите вы сие письмо! Среди всех политических треволнений канцлер (граф Нессельроде)5 невозмутимо следует своей системе. Он бранит войну, которая, по его словам, «служит лишь для того, чтобы платить невинной кровью за апельсины», и проповедует мир. Зато Император говорит и даже приказывает повторять его слова о том, что никакой мир невозможен. Нация или, по1 крайней мере, большая ее часть думает так же, и простой крестьянин берется за оружие с лакодемонским рвением. Но есть и одна крайне опасная партия, которая желает совсем другого и весьма расположена воспользоваться теперешними обстоятельствами, чтобы мутить воду. Да поможет нам Бог, любезный Граф. <...)
Я еще не решаюсь заняться рамками — речь идет о присланных Ж. де Ме- стру в подарок гравированных портретах Людовика XVIII и герцогини Ангу- лемской.
2 Бородинское сражение — произошло 26 августа (7 сентября) 1812 г. в 124 км к западу от Москвы. Русская армия состояла из 123 тыс. чел. при 624 орудиях, французская — из 135 тыс. при 587 орудиях. Потери французов — свыше 58 тыс. (в том числе 47 генералов), у русских — 44 тыс. (23 генерала). К концу дня обе стороны сохраняли свои позиции, но Кутузов отвел войска сначала к Можайску, а затем, оставив Москву, к юго-востоку от нее.
3 Этьеновский Новый Завет и баскервилевский Вергилий — имеются в виду книги, изданные французскими типографами Этьеннами (XVI—XVII вв.) и английским типографом Джоном Баскервиллем (1706—1775), которые являются образцами книжного искусства.
4 Голицын Дмитрий Владимирович (1771—1844)—светлейший князь. Гене- рал-от-кавалерии. Окончил Страссбургскую Военную Академию. Участвовал в войне с Польшей (1794). Командовал 4-й дивизией (1806), а в 1812 г — кирасирским корпусом. При Бородине отбивал атаки Мюрата на батарею Раевского и Семеновские флеши. Отличился в кампаниях 1813—1814 гг. Московский генерал-губернатор (1820—1843). Член Государственного Совета.