Пока,французы отступали, адмирал Чичагов со своей великолепной молдавской армией из 60.000 * человек прошел через Прльшу — подвиг, несомненно достойный высочайших похвал. За двенадцать дней он очистил от неприятеля Волынь и отбросил австрийцев и поляков за Буг, не переставая преследовать их. Столь же хороший политик, как и военачальник, он снискал уважение к своему управлению, не допускал грабежей, создал для
16 Заказ № 82
России друзей и вступил в тесные отношения с влиятельными персонами, которые обо всем его оповещали.
Он рассеял польскую Конфедерацию и оказал выдающуюся услугу отечеству тем, что сумел доставить в Вену и Константинополь победные свои реляции, чем с нашей стороны непростительно пренебрегали. Диван, пораженный успехами Наполеона и разрушением Москвы, уже велел отрубить головы двум несчастным братьям6 князя Мурузи7, бывшего господаря Молдавии, за одно лишь то, что они служили драгоманами при заключении мира. Диван вот-вот должен был предаться на сторону Франции, чья партия в Константинополе возносилась уже до небес. Русский посланник не мог нарадоваться, когда получились ему на помощь депеши Чичагова.
К несчастию, в гибельную сию эпоху законные державы изничтожают друг друга на радость узурпатору и позволяют ему выпутываться из самых безнадежных положений. Австрия с лихвой отплатила нам за свои несчастия 1809 года8. Но здесь не может быть никакого сравнения: тогда князь Голицын воевал с австрийцами как благородный ч'еловек и едва касался их, открыто выказывая нежелание -к энергическим действиям, в то время как князь Шварценберг ринулся с быстротой волканиче- ского потока.
Адмирал вынужден был разделить свою армию. Он оставил генерала Сакена9 с 30.000 противу Шварценберга 10, а с другими 30.000 двинулся на Минск в соответствии с бывшими у него приказаниями (читать все это надобно, имея под рукою карту). Князь Кутузов писал ему: «Надеюсь, что 12-го (ноября) вы будете в Минске». Минск был занят 4-го, предмостное укрепление взято приступом, а поляк Домбровский11 отброшен к Борисову. 11-го борисовский тет-де-пон также был взят. Взоры целой России соединились на сем главном пункте всех действий. Общественное мнение, подогретое людьми, превосходи^ знавшими, что они делают, внушило себе, что адмирал Чичагов должен захватить Наполеона.
Дабы понять, каким было положение сего военачальника, надобно прежде всего узнать относительную численность войск. Можно полагать вероятным, что Наполеон вышел из Москвы, имея 125.000 человек. Примем также величину его потерь в 60.000 к тому времени, когда генералы Виктор 12 и Макдональд13 привели ему еще 30.000. Таким образом, к Березине подошли 95.000» человек; сие весьма важно, ибо это неизвестно даже в Англии. Ведь когда адмирал, которого можно обвинить в чем угодно, но не в бахвальстве, написал в своей реляции, что у Наполеона было не менее 70.000, в лондонских газетах сообщали, будто сие весьма преувеличено; как видим, ошибка здесь оказалась в сторону уменьшения.
Теперь вспомним сказанное выше: армия Чичагова сократилась до 30.000 человек, а вследствие стычек, тягот, болезней и холода — еще больше. После взятия Борисова она не превышала
25.000, из коих 10.000 кавалерии были почти бесполезны по причине болот и гололедицы. Ясно, что надо совсем лишиться рассудка, чтобы утверждать, будто кто-то, имея 15.000 или 18.000, может задержать такого генерала, как Бонапарте во главе 95-тысячного войска.
Впрочем, трудно сказать, что произошло бы, если каждый исполнил бы свой долг; однако почти никто сего не сделал.
Еще до сражения при Красном (октябрь) генерал Беннигсен писал Его Императорскому Величеству: «Медлительность и слабость наша в преследовании неприятеля привели к тому, что у адмирала Чичагова недостанет сил для задержания оного на Березине». Пророчество сие полностью оправдалось.
Фельдмаршал, понимавший совершенную свою неспособность нанести Наполеону смертельный удар, по известной своей безнравственности предпочитал, дабы тот тысячу раз спасся, чем погиб от руки Чичагова. Кутузов ненавидел адмирала и как соперника, могущего отнять у него часть славы, и как моряка, сведущего в сухопутной войне. Посему он ничего не упустил, дабы помешать ему и погубить. Здесь и лежит разгадка всего.