Все эти мысли роились в голове Томаса, пока Хантер, ни о чем не подозревая, осматривал комнату, где недавно была Эмма.
– Инспектор, - прошептал он Берчу. – Посмотрите, – сержант указал на перевернутую на бок кровать и на сваленное на полу постельное белье.
– Здесь что-то не так, сержант. Как вы думаете?
– Да, сэр, - согласился Хантер. – Доктор, что-то темнит, сэр.
- Вам тоже так показалось, сержант?
– У меня нюх на неприятности. Вы видели кровь на полу, сэр?
– Видел, сержант, но Прошу вас, Хантер, не подавайте виду. Постарайтесь вести себя, как можно естественно, хорошо? Сначала доложим Бакеру.
– Да, сэр. Я буду само спокойствие, сэр, – ответил Хантер и подмигнул.
Томас кивнул в знак одобрения, и заговорщики спустились на первый этаж.
– Ну, джентльмены, нашли что-нибудь? – поинтересовался Гиббс уже с забинтованной головой.
– Я хотел спросить вас, доктор. Это, конечно, не мое дело, но,.. там постель, – Томас указал на второй этаж. – Она опрокинута и белье на полу.
– Ах, вы об этом, – улыбнулся доктор опухшим лицом и скривился от боли . – Это крыса.
– Кто? – не разобрал Берч.
- Обычная лабораторная крыса, инспектор, - Мелли, - Гиббс подошел к столу у окна и снял темную ткань с клетки, стоявшей на столе, представил объект исследования Берчу. Белая лабораторная крыса с длинным розовым хвостом, сидевшая в клетке, вздрогнула от неожиданного света, метнулась в сторону и застыла неподвижно, слегка подергивая усиками. - Она вырвалась и убежала,
- Это всего лишь обычная лабораторная крыса, инспектор, - ответил Гиббс и прибавил: - Ее зовут Мелли. Доктор подошел к столу у окна и снял темную ткань с клетки, представив объект исследования Берчу. Белая лабораторная крыса с длинным розовым хвостом, вздрогнула от внезапного света, метнулась в сторону, а затем замерла, слегка подергивая усиками. - Она чудесным образом вылезла из клетки и убежала. Мне стоило большого труда поймать ее.
– Мелли? – переспросил Томас и скривил лицо.
– Да, Мелли. Так я ее назвал. В память о моей покойной матушке, - объяснил Гиббс и накрыл клетку черной тряпкой.
– Понятно, – ссказал Берч. – Сержант, нам пора.
– Да, инспектор, – отозвался Хантер, и они оба направились к выходу...
Глава XI. Мучайся и умри
Наконец, дождавшись, когда полиция покинет дом, Гиббс бросился к шкафу, где пряталась Эмма, и открыл дверцу, а в это же самое время Молчун Нолан, лежавший на операционном столе, стянул с себя саван, глубоко вздохнул и медленно встал, морщась от боли.
- Выходите, мисс, - сказал Гиббс, не видя опасности. Они ушли, - он протянул руку девочке, а заметив, что на левой ноге Эммы не хватает ботинка, огляделся и, обнаружив его у окна, добавил: - Они вернутся…
Но Эмма никак не отреагировала на слова доктора. Она в ужасе наблюдала, как "труп" Нолана тихо поднялся, слез со стола и направился в их сторону. И, судя по выражению ее лица, намерения этого ужасного человека были ясны Эмме в их ужасной и беспощадной логике. Ее губы беззвучно шептали Гиббсу: "Нет, нет, нет", но у доктора не было времени понять ее, потому что все его мысли были заняты вопросом инспектора о детях.
И Гиббс думал вплоть до той секунды, пока Нолан не ударил его ребром ладони по шее. Не издав ни звука, доктор повалился на пол, а Нолан, вероятно, оценивая результат своих действий, проследил глазами за падением тела, а затем посмотрел на Эмму и тихо сказал:
- Пожалуйста, не кричи. Если ты закричишь, я закрою тебе рот этой тряпкой, - он разжал кулак с грязным и окровавленным носовым платком. - Мы должны идти.
Эмма взглянула на платок, прижала руки к груди и, вжавшись в стенку шкафа, закрыла глаза...
Покинув дом Гиббса, Берч отправил сержанта за помощью, а сам остался. Он решил понаблюдать за домом доктора, пока не прибудет инспектор Бакер. Томас все больше и больше убеждал себя в том, что доктор утаил от него что-то важное. И предчувствие его не подвело. Уже менее чем через полчаса в боковой стене дома открылось одно из окон, и через секунду из него вылез человек с согнутым пополам предметом в руке, похожим на большую тряпичную куклу. Берч, чтобы не выдать себя, укрылся в неосвещенном месте у стены и присмотрелся повнимательнее.