Она развернула его и, кроме всякой мелочи и белого дорогого платья, достала много украшений из золота и драгоценных камней.
– Это бриллианты? Они настоящие? – спросил Юрий, не веря своим глазам и пытаясь рассмотреть сокровища при свете Луны.
– Да тут целое состояние! – воскликнул изумлённый Орест. – Ты случаем царскую сокровищницу не ограбила?
– Мы сможем их продать и обеспечить себе сносное существование надолго. Вот уж не думала, что они пригодятся, – сказала Стелла. – Этот подарок сослужит нам хорошую службу.
– А ещё есть этот пояс! – Аркс достал из своей сумки тяжёлый медный предмет.
Стелла, увидев его, отшатнулась в сторону.
– Узнаёшь его? – хитро прищурился маленький лемуриец. – Этот пояс был на тебе, когда тебя принесли раненую с арены.
– Это не пояс, а браслет! – возразила терианка, ей не нравилась эта вещь. – Он принадлежал одному воину. Возможно, этот человек оказался самым благородным и милосердным из всех лемурийцев, кого я тут встретила.
– А как же я? – чуть не обиделся Аркс.
Стелла потрепала его по голове:
– Ты самый лучший, про это даже речи быть не может. Но этот браслет не хочу видеть. Да и не стоит он ничего. Возьми его себе, если хочешь, это просто массивная безделушка из меди. Может, ты вырастишь таким же добрым и справедливым, как тот воин.
Аркс был рад подарку, и тут же припрятал его в сумку.
– А ещё у меня есть этот перстень, – припомнила Стелла.
Она достала висевший у неё на шее на цепочке подарок сестры. Перстень с голубовато-фиолетовым камнем в оправе из розового терианского золота. Символ власти и печать королевской семьи Флаэс. Стелла с тоской посмотрела на него, и снова торопливо спрятала, виновато сказав:
– Извините, это, как и свой стилет, я продать не могу.
– Не переживай, – ответил Артур, – ты не обязана это делать. О будущем будем думать мы, ты и так нам помогла больше, чем мы ожидали.
Беглецы, обсудив дальнейшие свои действия, решили, что будут по очереди вести антар все, кроме Стеллы, Тибо и детей. Ведь на такой скорости достигнуть острова можно было очень быстро, в отличие от парусников, преодолевавших путь от Низаля до Хаура не за один день. Все пассажиры королевского антара как могли удобно устроились на ночь, хоть им и было немного холодно. Имелось только два броне-плаща у Артура и Тома, и у Аркса остался короткий плащ-накидка, уже изрезанный частично на повязки для раненной сверхисследовательницы. Укрыв этими вещами Стеллу и детей, остальные довольствовались своей лёгкой одеждой. Даже ночная прохлада сейчас им казалась раем после заточения в Башне, где они провели столько дней без надежды на спасение. Они заснули с уверенностью, что держат правильный курс и антар долетит до Хаура, и не упадёт в море.
Утро застало на дежурстве Тома. Он вёл антар на небольшой скорости и внимательно вглядывался в горизонт, чтобы не проскочить мимо нужного острова. Вот только он не знал, как этот остров вообще выглядит.
Все спали спокойно, и даже предутренняя усилившаяся прохлада не могла никого разбудить. Восходящее солнце осветило своими первыми лучами спокойное море и безоблачный небосвод. Тома это порадовало, ведь дождь и ветер, для легко одетых и не имеющих укрытия над головой людей, пришлись бы сейчас очень некстати.
Тишину утра прервал плач Неры. Стелла тут же проснулась, ведь девочка спала у неё под боком. Полусонная и слегка продрогшая, терианка села и стала с заботливостью матери успокаивать ребёнка, чтобы она не разбудила остальных. Но девочка продолжала хныкать.
– Она проголодалась, а у нас ничего нет, даже воды. Я сделала большую глупость, не подумав об этом, – сказала Стелла Тому.
– Зато ты спасла нас, – в который раз напомнил ей о более важном событии Том. – Дай мне девочку, может, я смогу её укачать.
Стелла отдала ему ребёнка. Руктаорец попытался успокоить Неру, но потерпел в этом деле полное фиаско и вернул её терианке. Девочка всё настойчивее требовала еды, и в конце концов всех разбудила. Обычно Нера вела себя тихо и спокойно, а сейчас словно решила отыграться за долгие дни молчания и хорошего поведения.
Тибо оставался единственным счастливым из всех. Его не волновали текущие проблемы, как и всё остальное. Он готов претерпеть любые вопли, отсутствие еды и жажду, лишь бы Стелла оставалась рядом.