– Какая изумительная материя, – не сдержала восхищения Рорасэ́ли, одна из дочерей Гиносэфа Тогура, увидев платье Стеллы. – И само одеяние сшито красиво.
– Мне его подарили, – улыбнулась сверхисследовательница.
На жарком солнце всё быстро сохло и девушки позволили себе отдохнуть в тени, пока одежда сушилась.
– В Низале? – поинтересовалась другая терианка и, увидев, что Стелла утвердительно кивнула, вздохнула.
– Повезло, – тоже едва ли не со вздохом отозвалась ещё одна.
– Вы тут давно уже живёте, могли бы сами раздобыть себе подобных тканей и платьев, или лучше научились бы их делать, – сказала Стелла.
– Да нас и близко к Низалю не подпустят, – ответила Рорасэли.
– Почему?
– Мы же не можем показаться среди лемурийцев, наше пребывание на этой планете тайна для её жителей.
– Но Лафрам же бывал в Низале, – возразила Стелла. – Или я ошибаюсь?
– Лафрам из Тогуров, это другое дело, – сонным голосом пробормотала девушка справа от Стеллы.
– Почему? – снова задала вопрос сверхисследовательница, но та уже уснула.
Ещё две девушки спали рядом, не в силах бороться со сном после работы и разморенные жарой. Не видя причин тревожить их, Стелла обратилась к той, что ещё не спала и полулежала слева от неё – к Рорасэли.
– Не удивляйся, видно ты, и правда, не очень сведуща в наших правилах поведения на других планетах. На чужих территориях появляться среди туземцев могут только наблюдатели из числа летописцев. Это привилегия и обязанность Тогуров.
– Ты же тоже из рода Тогур?
– Да. Я дочь Гиносэфа, одного из старейшин этой экспедиции.
– Значит, ты можешь посещать города местного населения?
– Могу, только к лемурийцам меня не пускают. У них чёрная кожа и отец считает, что очень проблематично и опасно маскироваться под них. Да и добираться до них нелегко, они живут на островах.
– А как же Лафрам?
– Этот часто там околачивается.
– И ему позволяют?
– А кто ему запретит? Он летописец, ему можно. Лемурия нас заинтересовала сразу, как только мы прибыли на эту планету. Вот только мы вели добычу золота на другом материке, и летописцы не могли посещать часто эти места. Ещё десять лет назад по местному времяисчислению отец взял Лафрама в Лемурию. Они первыми из всех там побывали. Для этого приходилось летать за ними на нашем звездолёте. Это доставляло неудобства, он же огромный, его могли заметить при посадке. По этой причине пришлось построить лодку, и отец с братом плавали на ней от острова к острову. На необитаемых островах мы их забирали назад.
– И лемурийцы не догадались, кто они?
– Нет. Оба мазались специальной чёрной краской и одевались как лемурийцы. Им удалось выучить язык, особенно Лафрам в этом преуспел. Отец потом потерял интерес к Лемурии, отдавая предпочтения цивилизациям людей со светлой кожей и живущих на материках, где не так опасно и легче сажать звездолёт.
– А Лафрам? Я так поняла, он частенько в Низаль наведывается?
– Да. Раз в год он отправляется в Лемурию узнать новости, разведать о новых достижениях и открытиях лемурийцев, которые могли бы пригодиться и нам.
– Если он так легко вхож в Лемурию, почему бы ему не привезти вам немного подарков оттуда?
– Его не допросишься. У него на уме только исследования, и путешествовать он любит налегке. Привозит описания разных технологий, в том числе и по производству таких красивых тканей. Но всё это воплотится в жизнь только на Тере. Ах, скорей бы вернуться домой…
Собрав высохшие вещи и разложив их в корзины, девушки отправились в лагерь. Тибо, сопровождавший их, тоже щеголял чистой шерстью после купания в ручье. Стелла, видя, как понравилось дорогое лемурийское платье терианским девушкам, подарила его Рорасэли. А также решила вместе с ним оставить и драгоценности, которые прилагались к этому наряду. Новая подруга была в восторге от такого подарка.
– Ты много интересного видела в Низале? – спрашивала по дороге Стеллу Рорасэли.
– Нет, я почти безвылазно провела всё время во дворце не то в роли придворной дамы, не то заложницы, – ответила сверхисследовательница.
– Мы слышали, что тебе хорошо досталось там. А чем ты вообще любишь заниматься?