– Вы хотите, чтобы меня и Тибо показывали, словно невиданных животных? – вышла из себя от негодования Стелла.
– Послушай, Хамиям, – сказала королева, отходя от стола, и уже не с таким благожелательным видом взирая на терианку, – если ты откажешься от этого, я отправлю тебя к рабам и будешь до конца жизни работать на кухне или мыть полы. Но если ты согласишься верно служить мне, то не пожалеешь об этом. Я буду дарить тебе часть того, что преподносят мне. Посмотри, какой жемчуг сейчас на тебе, но я в будущем пожалую моей верной придворной украшения во много раз более ценные! У тебя будет много всего, и ничего не надо будет делать! Ты получишь рабов и свободу. Когда-нибудь ты сможешь купить себе лучшие дворцы в Низале. Взамен мне нужна лишь твоя преданность и послушание. Выбирай: рабство или богатство.
Побелев от ярости, Стелла молчала, возмущённая до глубины души. Она уже готова была сделать какую-нибудь непростительную глупость, когда благоразумие взяло верх. Терианка вмиг остыла, вспомнив, ради чего вообще она сюда попала. Она не должна допустить ошибку, действовать нужно осмотрительно. У неё не оставалось выбора.
– Я выбираю второе, – произнесла Стелла.
Ей это было противно, но сейчас не время показывать свой нрав и уязвленное достоинство. Нужно думать и о других, кто сейчас в более тяжёлом положении. Главное остаться на свободе и втереться в доверие к королеве. Только так можно с наибольшим успехом спасти Грету с ребёнком и не провалить задание.
– Я знала, что ты благоразумна и никогда не солжёшь. Не правда ли? Мы это скоро узнаем, очень скоро, – сказала торжествующая Суау с недоброй и многозначительной улыбкой, от которой Стелле стало нехорошо.
Недоброе предчувствие неминуемой беды охватило терианку.
– А теперь, – королева позвонила в колокольчик, вызывая своих прислужниц, – пора идти в тронный зал. После приёма я пришлю к тебе учителя, чтобы он научил тебя придворному этикету, а также читать и писать на нашем языке. Если ты будешь умницей, то через несколько дней я разрешу тебе покидать дворец для прогулок.
Королева направилась в тронный зал в сопровождении придворных и телохранителей.
Стелла плелась с самым безрадостным видом позади всех. Тибо невозмутимо шагал рядом. Терианка шла и гадала, на что намекала Суау, говоря, что скоро узнает, обманывала Стелла или нет. То, что ей оставили стилет и позволили его носить с собой, мало утешало. В этом отрезке времени роскошное оружие терианских королей с ножнами и рукоятью, украшенными бесценными сапфирами, значило гораздо меньше для сверхисследовательницы, чем невзрачный, на фоне золота и драгоценных камней, стимулятор времени.
В тронном зале, за исключением королевы Суау, сидела лишь Стелла. Ей поставили большое удобное кресло чуть в стороне и недалеко от возвышения, на котором располагался трон. Стелла всё время просидела с отсутствующим видом вполоборота к королеве, погружённая в свои думы. И всё же, терианка заметила, что Суау была права: большинство, кто пришёл в этот день к королеве имели в основном ничтожные просьбы и поводы для визита. Стало ясно, что они пришли лишь за тем, чтобы увидеть одними из первых новую придворную. Между тем, все преподносили весьма богатые дары. Стелла еле дождалась окончания трёхчасового приёма и стрелой помчалась в свои комнаты, предчувствуя, что что-то произошло. Терианка бежала вопреки этикету, которого она ещё не знала, так быстро, что Тибо едва успевал за ней.
Буквально влетев в свои покои, Стелла остановилась как вкопанная и, тяжело дыша, огляделась. Да, она не ошиблась в своих предположениях. Стелла прошла по всем комнатам. Везде царил беспорядок. Всё было перевернуто, разбросано, а несколько ваз с цветами разбито. Даже подушки кто-то тщательно изрезал и выпотрошил. Стелла с ужасом поняла, что тут провели обыск, и догадалась, на что намекала королева, когда говорила, что очень скоро узнает, лжёт терианка или нет.
Значит, Суау что-то известно об оружии и стимуляторах времени, ведь без сомнений искали именно их. Но как много знала королева? Что если их нашли? А ведь Стелла сказала, что не имела первого и выкинула второе.
Сражённая мыслью о разоблачении, сверхисследовательница без сил опустилась в ближайшее кресло. Тибо, решив, что хозяйке стало плохо, поднял лай и помчался в спальню. За те годы, когда Стелла болела, находившийся постоянно возле неё пёс научился понимать её без слов. Он всегда поднимал тревогу, если ей становилось плохо. И теперь в Тибо сработала выработанная годами привычка.