Мысль о том, что они привлекут чьё-то внимание, вовсе не радовала терианку. И почему они должны идти назад, когда находились почти возле антаров? Но им удалось незаметно подняться назад по лестнице.
– Мы её найдём, я тебе помогу, – пообещал врач, но останавливаться и не думал, будто его самого влекла вперёд какая-то неведомая сила. – Это не займёт много времени, поверь. Я должен показать тебе кое-что. Это очень важно!
– Нас увидят! – тихо захныкала Стелла.
– Никто нас не увидит, если ты не будешь создавать проблем, – произнёс Рэм, остановившись перед большой массивной дверью.
Стелла перестала упираться, и Рэм отпустил её руку. Внимательно оглянувшись по сторонам, он прошептал:
– Я караулил тебя день и ночь, а ты даже не хочешь узнать, в чём дело? Где твоё любопытство?
– Мне не до любопытства, – так же тихо отпарировала та. – У меня сердце в пятках! Ещё далеко?
– Нет. За этой дверью, – осторожно открывая замок, ответил врач. – Не бойся. Сейчас тут никого нет. Это зал, ведущий в комнаты слуг и рабов, но ночью он пуст.
Двое пришельцев вошли в просторное помещение. Огромные окна ничем не были занавешены, пол из камня покрывали кое-где трещины. Несколько коридоров уводили куда-то во тьму к комнатам прислуги. Из обстановки Стелла увидела несколько каменных длинных скамеек вдоль стен, большой камин, в котором догорал огонь, и с десяток разного размера картин на стенах и простенках.
– Мы на месте, – снова почти шепотом сообщил Рэм, закрывая за Стеллой дверь.
«И это то, ради чего он меня сюда притащил?» – с недоумением и разочарованно подумала сверхисследовательница, её охватила досада.
Пока она обводила взглядом зал, медленно идя вперёд, зэрграверянин быстро и бесшумно подбежал к камину. Взял около него один из факелов, лежавших в углу, и зажёг его от ещё тлевшего огня.
– Иди сюда, – с нескрываемым волнением позвал он терианку, направляясь к одной из картин.
Не разделяя его волнения, вообще ничего не понимая, Стелла послушно подошла к Рэму. Он поднял факел, освещая одно из самых больших полотен.
– Стелла, смотри! Ты видишь это? – Рэм явно всё больше переживал, в его глазах отразился целый фейерверк эмоций.
Сверхисследовательница без всякого энтузиазма взглянула оценивающим взглядом на холст, старый и в копоти от камина. Склонив голову набок, она минуту внимательно взирала на это творение неизвестного ей художника.
Зэрграверянин, затаив дыхание, в свою очередь не сводил глаз с терианки. Он ждал от неё ответной реакции.
– Ничего примечательного, – вынесла свой приговор Стелла.
Картина очень большая, но ни о чём ей не говорила. На фоне живописных гор летел антар, королевский, судя по всему. На нём восседал король, в окружении охраны и слуг.
– Бездарная мазня, – добавила терианка, – даже в наше время, спустя века, её недорого бы оценили.
– И всё? – ошарашено спросил удивлённый Рэм.
– А чего ты хотел? – пожала плечами Стелла.
– Ты не туда смотришь! Вот, видишь это?
Он указал на бортик антара, вдоль которого тянулся замысловатый узор.
– Красиво, – согласилась терианка, – но подобный стиль мне не знаком. Пожалуй, этот узор единственная высокохудожественная деталь данной картины. На этом всё! Мне это надоело. Идём, у нас есть дела поважнее.
– Да нет же, нет! – запротестовал врач ещё эмоциональнее, являя полный контраст со сверхисследовательницей, которая из раздражительного состояния готова была перейти к злости. – Ты что, ничего не видишь?
– Ну что ты от меня хочешь?! – взорвалась Стелла, потеряв терпение. – Рэм, у тебя не горячка случайно? С чего ты так взвинчен? Зачем ты приволок меня сюда среди ночи? Меня эта живопись не интересует! И точка!
Неподалёку раздался звук чего-то упавшего или хлопнувшей двери.
Вздрогнув, оба пришельца оглянулись на этот звук. Замерев, они простояли, не дыша и напряженно вслушиваясь, несколько секунд. За это время оба осознали, что говорить надо тише. К счастью, их пока никто тут не видел.
– Стелла, ты не туда смотришь или правда стала плохо соображать? – приглушенным шепотом снова спросил Рэм. – Смотри, лучше смотри!
– Я не понимаю, я действительно не понимаю, чего ты от меня хочешь, – призналась, чуть не плача, Стелла.