– Но она ещё не потеряна! – возразил Юрий.
– Если бы мы хоть как-то могли дать о себе знать Рэму и Стелле, – сказал Орест. – Тогда и им, и нам было бы легче.
Рэм и Стелла продолжали о чём-то тихо беседовать, не подозревая, что за ними наблюдают из Башни. Пленники были не так уж и далеко от дворца, но не могли ни крикнуть, ни подать другого знака, так как охрана это бы сразу заметила.
Артур вдруг медленно отошёл чуть в сторону. Его сосредоточенный взгляд был прикован к Тибо.
– Что с собакой? – спросил Орест, увидев, что пёс стал вести себя беспокойно.
Тибо раза три подбегал к ограде галереи, потом возвращался к Стелле, и снова метался туда-сюда, и лаял.
– Я пытаюсь достучаться до Тибо, – раздался негромкий голос Артура.
– Что?! – изумился Альберт.
– Как? – спросил Том.
– От матери мне достались кое-какие неординарные способности, в том числе и некоторая склонность к телепатии. А собаки очень чувствительные существа. Я хочу, чтобы Тибо меня услышал. Это всё, что я могу сделать. Никогда этим всерьёз не занимался и не практиковался, но ведь попробовать стоит.
– Продолжай, чего же ты ждёшь! – как за соломинку утопающий, ухватился за эту идею Орест.
– Попытка не пытка. Попробовать стоит, – согласился Юрий.
– К тому же, ветер с нашей стороны, – заметил Артур. – Вдруг, умный пёс если не меня услышит, то хотя бы почувствует знакомый запах, ведь он достаточно хорошо знает уже нас с Томом.
– Мне кажется, он уже тебя слышит, – сказал руктаорец. – Тибо заметил нас.
Артур сосредоточил мысли на собаке. Он не посылал ему ничего определенного, кроме безмолвного зова. Тибо должен был почувствовать его и найти источник тревоги, то есть Артура. Пёс оказался достаточно восприимчивым и сразу же уловил что-то, что направлено было только к нему. После этого, уже инстинктивно усиленно принюхиваясь, он уловил присутствие знакомых ему людей.
– Что ж, Тибо меня услышал. Он умница, – подвёл итог своим усилиям Артур. – Теперь дело за Стеллой, а она, похоже, не столь внимательна, как он.
Стелла собралась покинуть галерею, но, сделав несколько шагов, пошатнулась и остановилась.
– Что с тобой? – спросил обеспокоенный Рэм, видя внезапную перемену и напряжённость в выражении лица Стеллы.
Он готов был списать это на чрезмерную физическую и эмоциональную нагрузку сегодняшнего дня. Ночная вылазка из города и утренние события в амфитеатре потребовали от терианки немалого нервного напряжения. Да и раны могли оказаться намного серьёзнее, чем она говорила.
Однако Стелла возразила:
– Рэм, ты был прав. Наверное, за мной до сих пор наблюдают шпионы Суау. Я чувствую, что за мной пристально следят, и мне не по себе. Давай уйдём отсюда поскорее.
– Ты переутомилась. С такими ранами даже не знаю, можно ли тебе пересекать временное пространство.
– Я справлюсь, всё будет хорошо.
– Давай провожу тебя до твоих комнат, не хочу, чтобы ты свалилась по дороге, – вызвался обеспокоенный её состоянием Рэм.
– Нет, это лишнее. Не надо привлекать к себе внимание. Я сама дойду, Тибо рядом и мне этого достаточно.
– Ты слишком переутомилась.
– Нет, Рэм, я в норме. Я уверена, что за нами следят и притом очень внимательно и открыто. Я улавливаю что-то тревожное и настойчивое. Да и Тибо ведёт себя подозрительно, – заметила Стелла, обратив, наконец, внимание на странное поведение собаки.
В это время Артур, видевший, что Стелла и Рэм готовы покинуть галерею, удвоил свои силы, зовя Тибо. Этот сигнал, словно последний отчаянный крик утопающего, почувствовал не только Тибо, который уже рассмотрел вдали знакомые лица Артура и Тома, стоявших на Башне Отверженных. Его восприняла и Стелла.
– Тибо, что происходит? Объясни, ты ведь умная собака, – сказала терианка, гладя и успокаивая Тибо, а вместе с тем сама ощущала нервную дрожь и беспокойство.
Тибо рывком бросился в сторону и подбежал к перилам галереи. Поставив лапы на ограду, он залаял в сторону Башни Отверженных, а затем вернулся к Стелле и потянул её за платье. Терианка на этот раз послушно пошла за Тибо, и посмотрела на чёрное сооружение посреди пропасти.