Удачливому собирателю может посчастливиться встретить в прибрежном песке Байкала изделие из кампя-самоцвета, темно- или светлозеленого саянского нефрита — гордости наших мастеров-камнерезов. А если ему повезет еще больше, он может найти настоящее произведение древнейшего искусства — реалистически выполненную из снежно-белого байкальского мрамора «каменную рыбу», изваяние, правдиво передающее форму рыбы, налима, бычка-ишроколобки. омуля и сига.
Интересно, что налиму, рыбе не самой ценной по промысловому значению, уделялось наибольшее внимание скульпторами каменного века; фигурки
налима встречаются чаще других скульптур. Это заставляет нас вспомнить, что именно налим, а не какая-либо другая рыба занимает совершенно особое место в фольклоре п в древней шаманской религии бурят. О налиме древние генеалогические легенды говорят как о предке бурятского народа. Именно он, налим, согласно бурятским сагам, был рожден прибрежной расщелиной Байкала, воспитан в волнах священного озера-моря, пока его не поймала хитростью шаманка Асуйхан, чтобы он стал человеком — отцом бурятского племени эхиритов.
Отсюда следует неожиданный, но очень важный вывод: в бурятском фольклоре чудесным образом сохранились остатки мировоззрения и мифов обитателей каменного века — первобытных аборигенов Ангары. Значит, древние легенды хранят такие по-своему живые реликты древнейшего прошлого, какие сохраняются в глубинах байкальских вод — губки, таинственная рыбка голомянка и тюлень-нерпа. Есть, следовательно, связь между живой стариной Байкала и его вещественными памятниками.
Задача историков проследить эту связь, восстановить утраченные звенья исторического процесса, понять его ход, реконструировать забытые события. Большие, до сих пор еще не использованные историками, возможности в этом плане представляют петроглифы Байкала, занимающие особое и важное место среди всех других исторических памятников Байкала, воспетых в песнях п прославленных легендами. Таковы петроглифы, выбитые на скалах Байкальского побережья в бухтах Саган-Заба и Ая.
Известные науке уже 100 лет байкальские петроглифы, однако, все еще остаются загадочными и даже забытыми памятниками. Неясен их возраст, никто всерьез не занимался их стилистическим и семантическим анализом — выяснением смысла и идейного содержанпя этпх рисунков. Между тем петроглифы этп, как будет показано дальше, могут многое рассказать о жизни древнего населения Байкала и природе, окружавшей человека того времени.
Особенно ценны петроглифы для нас, людей XX века, тем, что представляют собой образцы искусства, реальные памятники древнего мировоззрения и духовной жизни наших далеких предков. С их помощью мы можем приоткрыть завесу в самую сложную и трудную для понимания область древней культуры, войти в мир идей и чувств, волновавших наших предшественников много веков тому назад. Можно перебросить мост, который уведет нас из сегодняшнего мира в те далекие времена, когда люди на Байкале еще только освоили первый металл цвета солнца и золота •— бронзу, и даже перенесет нас в каменный век.
Сравнение наскальных изображений побережья Байкала с подобными рисунками других областей, делает возможным точнее определить их возраст, установить время, когда они были выбиты на камне, проследить контакты между древними племенами — неожиданно далекие, не только с долинами I Енисея или Оби, но, может быть, простирающиеся вплоть до далекой от Прибайкалья Скандинавии, если не дальше.
Замечательным петроглифам Байкала, истории пх открытия и изучения, идейному содержанию и значению как источника для понимания конкретных исторических событий, происходивших на берегах Байкала
и в соседних с ним областях, и посвящена эта книга. Автор надеется что она будет поле-зна каждому, кого взволнует соприкосновение с таким грандиозным чудом природы, каким является Байкал, с его таинственной полной загадок историей, с памятниками его прошлого, что кто-нибудь-из тех, кто перелистает книгу, проходя мимо беломраморной скалы в бухте Саган-Заба, остановится молча у ее подножия перед, выбитыми на камне образами древних воинов, волхвов-шаманов, лебедей, оленей и вспомнит, что написано о них в этой книге. Вспомнит и ощутимо почув--ствует ту «связь времен», о которой рассказывают нам произведения художников далекого неолита и бронзового века.
Петроглифы в бухте Саган-Заба по праву занимают заглавное место во всей сравнительно небольшой, но яркой серии наскальных изображений в районе Байкала. О них прежде всего и пойдет речь. Описываемые и анализируемые затем петроглифы в бухте Ая, хотя, несомненно, и уступают по эстетической ценности, по монументальности саган-забинским изображениям, однако они не менее интересны по своей семантике, чем петроглифы в бухте Саган-Заба. Далее последуют описание и анализ рисунков около улуса Ху-рай-Нур в долине р. Ангина горе Сахюртэ — «Кремневой Горе», а также на горе Орео —неподалеку от пещер в местности Байды.