Культура бронзового века в тайге Восточной Сибири остается и сейчас все еще слабо документированной. Однако поселения со своеобразной керамикой и бронзовыми вещами найдены не только па Ангаре у Байкала, на-Сосновом острове и далеко ниже, за Братском к дер. Воробьевой, но и в Якутии — иа Лене и на Вилюе. На Апгаре, в устье речки Цэпань, тоже было обнаружено погребение с такой керамикой, с бронзовыми изделиями. Теперь же к памятникам ранней культуры бронзового века восточносибирской тайги следует отнести и безмолвные в этом смысле ранее петроглифы бухты Сагап-Заба, во всяком случае, значительную часть их,самую выразительную, наиболее богатую по содержанию.
Антропоморфные изображения бухты Саган-Заба связаны, как показано выше, с культурой сейминского типа в Западной Сибири и на Урале и с глазковской —• в Восточной Сибири. Этот вывод подтверждается как сходством антропоморфных наскальных изображений Саган-Заба с петроглифами Большой Кады и рисунками на сосудах поселения эпохи бронзы в Самуськах на Томи, так и наличием в той же бухте Саган-Заба поселения с характерным инвентарем глазковского типа.
Особое значение имеют аналогии в сюжетах наскальных изображений Скандинавии и Карелии — с одной стороны, Прибайкалья — с другой (лебедь, рыба, рожающая женщина, ритуальная борьба, культ змеи — символа преисподней в Калевале и на петроглифах Карелии и Скандинавии, «весеннее» или «майское дерево»). Отсюда следует, что в эпоху бронзы и даже ранее существовали широкие по масштабам культурно-этнические связи между древним населением этих областей Евразии.
Первое, самое раннее (начиная с неолита), направление культурноисторических связей сибирских племен, фиксируемое на материалах наскальных изображений, западное, таежное. От Байкала к Балтике и обратно. Сюда относятся антропоморфные фигуры Саган-Заба, и цикл связанных к ним изображений, датируемых глазковским временем в Прибайкалье, сейминско-турбинским —на западе Сибири.
Второе такое направление — степное, ориентированное на юг и юго-запад, в Центральную и Среднюю Азию. Оно представлено группой изображений на горе Сахюртэ, родственных по стилю и сюжетам (олени с подогнутыми ногами, лошадь, «барс») наскальным рисункам Забайкалья.
Третье направление культурно-исторических связей шло вдоль берегов Ледовитого океана, от Якутии к Кольскому полуострову — Норвегии — и обратно. Оно представлено на петроглифах Байкала «скелетными» изображениями лосей и схематизированными фантастическими фигурами, такими, как па Мархинской скале Суруктах-хая на р. Мархе и аналогичными изображениями красной краской в Норвегии (Финмаркен).
Активной силой, действовавшей в первом случае, были, вероятно, древние финно-угорские племена, во втором — ираноязычные племена, носители скифо-сибирской культуры, в третьем — палеоазиаты, в том числе древние лопари и юкагиры. Существенно в связи с этим отметить, что появление и господство на ранних петроглифах в бухте Саган-Заба шаманов-танцоров нс случайно, как пе случайно и наличие их на скалах Большой Кады и па сосудах из Самусек. Оно было подготовлено существенными сдвигами в мировоззрении древнего населения Сибири, вызванными, в свою очередь, социально-экономическими сдвигами и прежде всего переходом от камня к металлу, а на западе Сибири, вероятно, и зарождением скотоводства.
В эпоху бронзы, нужно думать, в тайге произошли важные перемены и в социальной структуре: усилилась социальная роль мужчин, началось становление патриархально-родовой общины, сменившей древнюю общину, основанную на материнском праве.
Отражением этих общих перемен в хозяйственной жизни и социальной структуре и стали такие явления в области идеологии, как оформление шаманства с его ритуалом, как продвижение в религии на первый план по сравнению с образом лося антропоморфного существа, предка шамана-мужчины. Существенно обогатилось по сравнению с эпохой неолита и идейное содержание искусства лесных племен в целом, о чем свидетельствуют рассмотренные нами выше сюжеты наскальных изображений.
Немалое значение в этом плане, несомненно, имели в качестве катализатора и те широкие культурно-исторические связи, о которых свидетельствуют петроглифы. В новой исторической среде нашли, нужно думать, благоприятную для себя социальную почву и новые мифы. Так появились на берегу Байкала мифологические сюжеты, которые можно обнаружить не только на Оби или Енисее, но и в Карелии и Скандинавии.