Бабушка всегда была для Мики самым близким человеком, она та, кто дал ей имя, вырастив в заботе и любви, пока родители девушки занимались расширением компании. Чхве Анабель, так звали женщину, она сама была родом с Франции, ранее горячая и страстная красотка, сумевшая покорить сердце молодого солдата из Южной Кореи. Эту любовную историю внучка уже знала наизусть, но постоянно заслушивалась, когда бабушка или дедушка рассказывали её заново.
От такой любви у них появились два прекрасных сына, а потом это семейное древо пополнили две красавицы-внучки. Чхве Хенсик был старшим сыном, который с юношеских лет увлекался бизнесом, а также являлся отцом Мики. Чхве Доён — младший сын, всегда дотошный и справедливый, не зря он связал свою жизнь с законом и стал главным прокурором Сеула. У него тоже была дочь, всего на год младше своей двоюродной сестры, а звали её Бьянка.
Чхве Анабель любила своих внучек, и они обе получили от неё не только изящные черты западной красоты, но и необычные для Кореи имена.
— Бабушка, не реви, а то и я разревусь. — отстранившись от пожилой женщины, дрожащим голосом говорила Мики.— Вы посмотрите на неё, только приехала, а уже командует, ну просто копия своего отца. — шутила бабушка. — Моя милая, ты так выросла и так сильно изменилась, совсем не похожа на себя прежнюю. Как твои дела, почему так мало звонила? — приметила старушка Чхве.— И вовсе я не изменилась, дела идут хорошо, а учёба отнимает много времени. Ну ладно обо мне, лучше скажи, как ты? — с трепетом в усталых глазах, девушка старалась перевести тему разговора. — Мама рассказала, что у тебя частые головокружения, одышка, а иногда даже панические атаки. — внучка совсем не скрывала волнений о родном человеке.— Вечно твоя мама преувеличивает, я просто старею и всего-то. — Чхве Анабель знала свой диагноз, но Мики была последней, кому бы она рассказала. — А ты вовсе не похожа на человека, у которого всё хорошо. — приподняв одну бровь, оценивающе смотрела бабушка на внучку.— Ты ошибаешься со своими подозрениями, моя жизнь словно сказка. — натягивая лживую улыбку, врала внучка.— Если жизнь сказка, то ты должна светиться от счастья, а не быть мрачнее кошмара. Мика, ты что-то скрываешь? — уже на полном серьёзе спросила старушка Анабель, но их прервал звук открывающейся двери.— Бабушка, я принесла тебе чай. — тонкий голосок вопил почти на весь дом, а затем крик, и поднос с сервизом полетел на пол, — Онни!!! — выпалила Бьянка. — Ты когда прилетела? — задавая вопрос, младшая внучка не могла определиться с настроением, радоваться или злиться?— Сегодня. Ну привет, сестрёнка. — немного подняв уголки своих губ вверх, Мики раскрыла объятия, призывая в них ещё одного близкого человека.— Вот злюка, могла бы и предупредить о приезде. — возмущалась светловолосая девушка, дуя свои губки.— Прости, Би, я больше так не буду, а теперь ты обнимешь сестру? — старшая внучка Чхве умела унимать пыл младшей.— Ладно, прощаю, ведь так сильно по тебе соскучилась. — Бьянка подбежала и обняла свою онни.
Двоюродная сестра была для Мики единственной подругой, с которой она общалась на любые темы. Светловолосая девушка с добрым сердцем и наивным взглядом на жизнь понимала единственную сестру лучше всех остальных. Но после того, как старшая внучка Чхве уехала на учёбу заграницу, сестры отдалились друг от друга.
Сегодня Микаэлле пришлось сильно напрячь свой мозг и терпение, чтобы ответить на кучу вопросов родных. Пока в кармане не успевал гаснуть экран телефона от звонков и сообщений, но ответила девушка только на звонок погрузчиков. К вечеру в огромном доме, похожем больше на дворец, собрались все живущие в нём, а также приехали родители Бьянки. Когда Чона увидела свою дочь, не то чтобы удивилась, а скорее напугалась. Мики была совсем не похожа на воспитанную леди, её внешний вид мог сказать только одно — «наркоманка».
Сидя за семейным столом, брюнетка чувствовала себя не в своей тарелке. Косые взгляды родственников будто магнитом тянуло к ней, девушке раз двадцать пришлось повторить, что у неё всё в порядке. Но внешний вид Мики говорил обратное, поэтому её мать не находила себе места за столом. Женщина пыталась не выдать при других своей истерики, но искры в газах уже пылали. Утончённая Чхве Чона всегда зависела от мнения других и, так как она является старшей невесткой, а по совместительству молодой хозяйкой в этом доме, то и вести себя должна соответственно.
После окончания ужина все разошлись по своим комнатам, Бьянка вместе с родителями уехали домой. Явно недовольная Чона разогнала всю прислугу, чтобы уединиться с дочерью, которую она почти не узнает. Взглянув в глаза матери, Мики поняла, что ей не удастся так легко отвертеться, как от других, но и делиться болью она не хотела, и точно уж не с хладнокровной матерью.