Настоящий обед, с супом со сметаной, с чесночком, чтобы не заболеть гриппом, с ломтиком-другим розовой ветчины для остроты вкуса, с любимой всеми жареной картошкой, дышащей здоровым паром и с воздушными мясными котлетками под молочным соусом.
Чай пили чуть позже.
С нежным овсяным печеньем и пирогом, сверкающим вишнями.
Потом, поделав разные домашние дела, приступали, уже не спеша, и к ужину.
Ужинали супруги раздельно: Олег перед телевизором, Галя в кресле с книгой.
Ужин был самым простым и легким: пирожки с капустой и грибами, иногда, рыбные. Чашечка кефира, какой-нибудь фрукт, типа, киви, и другая мелочь, о которой и говорить не стоит.
В десять Олег пил вечерний чай с маковой булочкой, желал жене спокойной ночи и мгновенно засыпал.
Галя читала до двух, иногда до трех, а потом, устроившись, как было сказано, тоже засыпала.
Совершенно здоровый образ жизни.
При этом она была стройна, как балерина, а он, иногда, просто до слез доводил.
Когда Галя его взвешивала.
Этот ритмичный образ жизни не нарушался годами. Случай внес небольшую поправку.
Приближался праздник, и по этому поводу был приобретен солидный торт.
Торты в их семействе были редкостью, они были нездоровой пищей.
И как раз в тот же день, когда торт был внесен в дом и погружен в холодильник, произошло взвешивание Олега - Галя пришла в ужас.
- Ты не будешь есть торт, - произнесла она очень медленно, - ни кусочка. Мы не сможем найти штаны большего размера.
Олег принялся было объяснять, что есть и пробовать - это не одно и то же, но жена была непреклонна.
Наступил праздник, пришли гости.
Шутки, еда, танцы, ляси-тряси. Чаепитие с тортом.
Олег держался молодцом, не выдавая своего волнения.
Гости разошлись. Посуду убрали.
От торта остался большой кусочек. Очень приличный. Его положили на блюдечко и положили в холодильник.
- Завтра, - объявила Галя, - я сама его съем. Или выкину.
Супруги улеглись в постель, Олег помаялся минуты две, горько всхлипнул и затих, Галя почитала с часик ужасного и захватывающего Ильмудраса и тоже заснула.
В начале четвертого Олег открыл глаза - больше терпеть он не мог.
Осторожно отстегнув от себя жену, он прошел на кухню. Его трясло. Руки его не слушались.
Он налил стакан воды и, стуча зубами, отпил.
Нарушить запрет жены было невыносимо страшно, но еще невыносимее было дразнящее присутствие запретного лакомства.
Изнемогая от желания, он открыл холодильник и протянул руку. Свет ударил ему в глаза. Торта не было.
В это время жена его, лишенная привычной позы для сна, тоже проснулась. Ощупав постель и убедившись, что мужа нет, она моментально подумала о торте.
- Кому говорили нельзя, кто обещал, не трогать! - так выкрикивая упреки, она, теряя тапочки, примчалась на кухню, схватила посудное полотенце и, судя по замаху, пребольно стеганула мужа по спине.
- Это не я, а ты! Ты сама съела и забыла! - недоумевая, отвечал Олег, слегка поеживаясь от едва ощутимой щекотки - спина его была весьма плотной, как у моржа.
Но жена не слушала, и полотенце продолжало потчевать его спину.
Наконец, в отличие от спины, рука истязательницы устала.
- Как не стыдно говорить, что жена съела торт, как это по-мужски - во всем винить других, - сказала Галя, и тут, теряя остатки сна, вдруг вспомнила, как ночью, перед тем как заснуть, она убрала блюдечко с тортом на лоджию - подальше от греха.
- Я не съела торт, а нарочно сберегла его для тебя. Но на завтрак, - и она, так объяснив мужу, зачем были эти упражнения с полотенцем, прошла на лоджию и торжественно принесла скандальный кусочек.
- Однако, уже четвертый час, - сказал Олег, - а спать совершенно не хочется. Надо бы успокоиться и попить чаю.
- Но для завтрака рановато, - неуверенно возразила Галя.
- Назовем это «сладким полуночником».
Голос у Олега был бархатным и Галя засмеялась.
И они вместе съели этот восхитительный кусочек, который был, конечно же, велик для одного, и вернулись в спальню, испытывая друг к другу после всей этой тревоги и вину, и нежность, и раскаяние, и благодарность.
В ту ночь «сова» и «жаворонок» заснули одновременно.
И с этой же ночи, с определенной периодичностью, известной по-секрету одним женщинам, Галя покупала небольшие тортики для «сладких полуночников».
И Олег этому не возражал.
...
В галерее пороков есть такой: Зависть - смертный грех. Она очень прилипчива, мы ведь постоянно сравниваем и предметы, и понятия, и себя с чем-нибудь или кем-нибудь другим. То, се, деньги, машины, ноги, удача. Поступки. Слова. Подвиги.