Часть первая
Часть первая
I
— Ты напомнил мне одного парня, молоденького солдата, он стоял рядом со мной на остановке, совсем мальчишка, ходил кругами, смотрел в мою сторону и ужасно краснел. А потом вдруг подошел и выпалил: «Я люблю вас!» И убежал.
— Я не убегу, — пробормотал Антон.
— Ты такой же милый. Прости, зря я это рассказала.
Теперь она была еще красивее: немного вытянутое лицо, которое казалось ему аристократическим, большие голубые глаза, стройные бедра, вся залитая ярким светом, одетая со вкусом, объятая облаком нежных духов, от всего этого было еще больней. Даже имя, Евгения, ранее ничего не значившее для его уха, теперь казалось поэтичным, возвышающим.
— Ты еще не готов к серьезным отношениям…
Она говорила как старшая сестра, может, даже мать, назидательно и с теплотой. Как будто уговаривала его. Проходили люди, много людей, сейчас она попрощается и растворится в нескончаемом потоке. Антон ждал этого момента и боялся его.
— Ты еще очень молод, тебе всего двадцать пять. Стань кем-то, добейся чего-нибудь. Ну не расстраивайся, а то я начинаю чувствовать себя стервой! — Евгения дотронулась до его руки выше локтя.
Было унизительно, что она прощалась в метро, на фоне безразличного потока людей, а не после того, как он проводил бы ее, или до, в Александровском саду, где они гуляли, или хотя бы в кафе, где ели пирожные. Антон не отвечал, только едва кивал. Он казался себе нелепым в тесном сером костюме, страшно далеким от этой красивой и умной молодой женщины, от которой веяло успехом и уверенностью.
Особенно глупым казался красный галстук. Надо было сорвать его, но сделать это прямо сейчас значило унизиться. А он и так чувствовал себя униженным.
— Все будет хорошо. Ты встретишь девушку, которую полюбишь, и которая полюбит тебя! Надо всего лишь чуточку подождать.
Евгения снова тронула его выше локтя. Это было чем-то вроде дружеского похлопывания по плечу, когда хотят поддержать. Ее брови изогнулись, в глазах появилась просьба поверить ее словам. И вдруг теплота исчезла из ее глаз, ставших неожиданно требовательными, Евгения устала быть старшей сестрой.
— Ну, все. Пока! — сказала она тихо и твердо, поставив точку.
Простилась с ним глазами и быстро пошла. Ее стали закрывать люди, один, другой, и вот она уже скрылась в людской реке, только волнистые переливающиеся волосы выныривали какое-то время над плечами и головами прохожих.
Антон знал, что Евгения сделала прическу ради него. Прекрасную романтическую прическу, такие девушки делают, когда их приглашают на свадьбу. А она с такой пришла на их первое свидание. Значит, он понравился ей. Он произвел впечатление за короткое время знакомства, но все растерял, пока они гуляли в Александровском саду и сидели в кафе. Знакомство — лишь первое впечатление, а на свидании Евгения поняла, что Антон не то, что ей нужно, и разочаровалась. Она рассказала, что ей двадцать восемь, и она хочет семью.
Антон отошел к колонне, рывком ослабил галстук, словно тот душил его, и снял через голову, расстегнул верхнюю пуговицу и поправил воротник рубашки, но край его остался торчать. Антон ужасно себя чувствовал, был противен себе в тесном пиджачке и с модной прической — выбритой с боков головой. Он не мог поехать домой, в пустую квартиру, и чем-то себя занять, посидеть в интернете или посмотреть фильм. Одиночество было невыносимо.
Воображение рисовало Евгению: вот она раздевается, предстает перед ним голой, падает на спину и раздвигает стройные ноги, волосы рассыпаются вокруг головы, затуманенный взгляд манит…
Антон переступил с ноги на ногу и поднял голову. Прекрасный образ затоптало серое человеческое стадо. Он чувствовал, что слишком утомлен, чтобы начинать охоту, но взгляд, как удочка, привычно закинулся в людскую реку. Можно было поехать на Ленинградку и купить проститутку, там встречаются классные телочки. Только денег не было. Он почувствовал укол, словно имел какой-то физический недостаток, отталкивающий девушек.
Антон отслоился от колонны и сделал несколько шагов, испытывая желание выбросить красную тряпку, которая проболталась весь день у него на шее. Скомкал галстук и сунул в карман. Пиджак тоже раздражал. С чего он взял, что этот тесный пиджачишко ему идет? Антон оглядел себя. Вроде ничего. Таким вот, без галстука и с расстегнутым воротом, он почувствовал себя свободнее.