На улице шел дождь. Марианна была в короткой куртке-дождевике, темных облегающих брюках и кроссовках. Волосы были взлохмачены, но взлохмачены со вкусом.
— У тебя новая прическа, Мэри Энн? — спросил Антон.
— Называется «Гаврош». Подойдет для фотосессии?
Он взял ее за руку и повел в спальню.
— Я пойду за фотокамерой, а ты пока надень лосины или что ты там припасла? Надеюсь, ты понимаешь, что наличие белья на этот раз необязательно?
Когда Антон вернулся, у него на шее висела камера, а в руках была бутылка вина и два бокала. Он был по пояс голый и вместо джинсов на нем были лосины. Марианна сидела на краю постели, она была в черных трикотажных лосинах и бордовой кофте с закрытой шеей и декольте, в котором очень выгодно смотрелась упругая грудь. У Марианны были ярко-красные губы и красные ногти. Она сидела боком к нему, положив ногу на ногу. Он четко видел линию груди с выступающим соском. Антон включил яркое освещение, направленное не сверху, а сбоку, — тени сделались четкими и контрастными.
Марианна повернулась и увидела направленную на нее камеру. Антон начал снимать, обходя ее и делая снимок за снимком, пока не сделал круг, остановившись перед ней. Положил камеру на столик, взял бутылку и бокалы, вытащил пробку зубами и выплюнул на пол. Вино забулькало, наполняя бокалы. Он встал перед девушкой, чтобы она увидела, что он тоже без трусов, подтянул тесные лосины, чтобы выделился член, потом сделал глоток и взялся за камеру. Она посмотрела на его член, и ее губы открылись. Антон дал ей бокал с вином.
— Не выпускай бокал из рук, представь, что мечтаешь о чем-то или о ком-то…
Марианна залезла на кровать с ногами и осторожно, чтобы не выплеснуть вино, легла. Она развела бедра, лобок округлился и выпятился, сквозь лосины четко просвечивала аккуратная впадина влагалища. Лицо и впрямь сделалось мечтательным, она хлебнула вина и улыбнулась, запустила пальцы в волосы и взъерошила их. Обтянутые лосинами бедра сводились и разводились, открывая широкий зад. Антон потрогал себя внизу.
Марианна посмотрела на его член, допила вино большими глотками и поставила бокал на столик. Села на пятки к нему спиной и повернула голову в профиль — получился отличный кадр, у нее была грациозная шея и фигура «гитара». Потом повернулась к нему лицом и стала трогать себя за грудь, соски по очереди вываливались из декольте. Она села на корточки, прижавшись спиной к стене, закрыла глаза и прикусила губу. Впечатляющий кадр. Раздвинула колени и погладила себя между ног.
Карие глаза томно смотрели в камеру, пухлые губы открылись, лосины между ног стали влажными. Антон чуть не выронил камеру. Марианна легла на спину и стала гладить себя, судорожно сжимая бедра. У нее была красивая рука, и она красиво мастурбировала.
— Засунь руку в лосины, — прошептал Антон.
Она тут же выполнила приказ, раздвинув ноги. Он взял ее свободную руку, положил себе на торчащий, обтянутый лосинами член и стал снимать крупным планом, как ее дрожащие пальцы трогают его. Он лег на девушку, и они стали тереться телами, чувствуя друг друга через ткань, она нашла его губы и закрыла глаза.
От возбуждения мутился рассудок. Антон сполз на пол на колени и притянул ее к себе. Запахло ее телом. Он стянул с нее лосины, потом с себя, вставил во влагалище член и медленно засунул поглубже. Ее взор затуманился, изогнулась бровь, очевидно, было немного больно, но через секунду она застонала от удовольствия и веки ее опустились. Он стал трахать ее, продолжая снимать.
— Ты классный! — выдохнула она.
Антон ответил яростными толчками. Они трахались до утра, он снимал ее во всех позах, с членом во рту, снимал ее прекрасное лицо в мутных каплях, как она лижет член… А на другой день выложил видео на форуме пикап сообщества, и все написали, что он достойный член, и признали, что он сделал крутой фаст со стопроцентной девяткой. Некоторые советовали перевести Марианну в разряд ЛТР.
Антон прочитал восторженные отзывы, пересмотрел выложенные им видео и понял, что ничего не испытывает ни к Мэри Энн, ни к завистливым признаниям собратьев по цеху. В душе было пусто, как в покинутом доме. Он прошелся по комнатам своего замка, посмотрел в зеркало. Любой бы мечтал о любви такой девушки, как Марианна, а ему она была не нужна.