Объявили посадку. Антон взглянул в начало перрона, не приближается ли виновница его незапланированного путешествия, ее не было. Предъявив паспорт и билет, он вошел в вагон и далее в купе, где быстренько обустроился, достал ноутбук, термос и убрал сумку в багажное отделение. Переодеваться пока не стал. Купе было очень комфортным. Последний раз Антон ездил на поезде с бабушкой в плацкартном вагоне лет четырнадцать назад. После детских впечатлений о вонючих носках в проходе и пьяных компаниях, купе в СВ представлялось каютой класса люкс. Тихо играла музыка. Интерьер был выполнен в приятных молочных тонах, сиденья и спинки обтянуты малиновым кожзаменителем, а шторки на окне и мелкие детали были светло-серыми.
В купе вошла женщина в сопровождении высокого парня, как показалось Антону, немногим моложе него. Антон поздоровался и отвернулся, едва взглянув на вошедших.
— Заберите ваши вещи, — попросила женщина, у нее был уверенный голос.
— Без проблем.
Он взял ноутбук, термос и положил рядом с собой. У женщины был огромный чемодан на колесиках и сумка, также немалых размеров. Парень убрал чемодан, и они вышли из купе. Он обращался к ней «мама». Она была в той же черной куртке, в которой приезжала за билетом, и в светлых облегающих брюках. Антон успел скользнуть по ней взглядом, прежде чем они вышли. Сквозь брюки, обтягивающие внушительный зад, просматривался контур трусов.
Антон видел в окне, как она простилась с молодым человеком, поцеловав его в щеку. А когда вернулась, Антон заканчивал с переодеванием. Он уже надел трикотажные шорты и, когда она открыла дверь, как раз всунул руки в футболку. Он подготовил этот момент, чтобы женщина заметила его разрисованный торс, прежде чем тот прикроется одеждой. Правда, проявила ли она внимание к его художествам и мускулатуре, и вообще, заметила ли их, осталось для Антона неизвестным, он не должен был выдать свой интерес раньше времени, поэтому не поднял на нее глаз.
Женщина достала из сумки аккуратно сложенную стопку вещей и снова покинула купе. Антон проводил ее глазами. Когда она вернулась, на ней были домашние бриджи-капри в цветочек, белая футболка с пуговицами, которые все до единой были застегнуты, и тапочки. У женщины была большая грудь, которая в белой футболке казалась просто огромной. Она убрала свои вещи и уселась за столиком с телефоном в руке. По сигналам было понятно, что она с кем-то переписывается.
Поезд тронулся. Они сидели напротив друг друга, погрузившись один в ноутбук, другая в телефон. Состав медленно выползал из Москвы, в окне проплывали здания, бесконечные провода, бетонные и железные столбы, трубы, из которых шел дым, кое-где в этой бетонно-асфальтной массе пробивались островки зелени.
Попутчица Антона погрузилась в телефон, теперь он мог как следует ее разглядеть. У нее были серые глаза, подвижные черные брови, немного вздернутый нос и маленький недовольный рот с опущенными углами. Губы были накрашены нежной розовой помадой. Губы врали, а помада — нет, ее нежный цвет говорил о том, что они умеют улыбаться и целовать. Довольно объемная челюсть делала лицо немного тяжеловесным, хотя и не портила его. В ушах поблескивали старомодные серьги с розовыми камнями. Грудь была очень большая, вероятно, не меньше шестого размера. У женщины было два кольца на левой руке и три на правой, считая обручальное. В купе распространился смешанный запах парфюмерии и кремов. Из-под стола выглядывала полная нога в домашнем тапке, а из его открытого носка — пухлые пальчики с ногтями, покрытыми малиновым лаком.
По идее, если придерживаться принципа экологии пикапа, следовало отказаться от притязаний на замужнюю женщину. Но это в теории. Антон вспомнил пятидесятидвухлетнюю Анну, которая была у него еще до того, как он погрузился в пикап, и почувствовал, что, возможно, и у этой женщины есть тайная страсть, которую она лелеяла, мечтала о наслаждении, которого не знала и о котором боялась поведать мужу, потому что даже в собственных глазах оно казалось преступным, но от этого еще более сладостным. Соблазнить ее было вызовом. Антон смотрел на ее неприступный облик, и опыт подсказывал, что за этой оболочкой может скрываться чувственная натура, которую можно растрогать и возбудить. Только надо подкрасться и заложить взрывчатку.
Раздался стук, дверь открылась, и в проеме появилась физиономия мужчины в форменной одежде.