— Вам, а не мне. Они вас принижают в глазах многих людей, есть, конечно, такие, которым это нравится, но немало и тех, кого это оттолкнет.
— Не заметил. Оттолкнуть может неприятный запах, грязь под ногтями.
— Татуировки раньше делали только арестанты, ну, или моряки, но, чтобы татуировку сделал нормальный, образованный, развитой человек — никогда. И зачем вам длинные волосы? У вас привлекательное мужское лицо, я бы даже сказала: красивое лицо молодого мужчины. Вам пойдет аккуратная прическа с окантовкой сзади. Светло-серый костюм или просто брюки и голубая рубашка с коротким рукавом, — Людмила рисовала картину, порхая взглядом над головой Антона, мысленно уже переодевая его.
Он вздохнул и улыбнулся.
— Я согласен, это красиво и отлично смотрится. Когда мужчина так одет, это подчеркивает его социальный статус, серьезность и вообще сразу дает понять, что он личность. Все так. Видите, я соглашаюсь с вами. Но лишь отчасти, потому что есть и другие варианты, которые имеют право на жизнь и которые с точки зрения моего поколения не менее красивы, что ли. А для меня — больше соответствуют моей личности.
— Я согласна, что есть мода, и вместо брюк можно надеть джинсы, а наверх какую-нибудь оригинальную рубашку. Но куда вы денете татуировки, когда мода на них пройдет?
— Уважаемая, дорогая Людмила, не в моде дело, поймите меня, пожалуйста! — он стянул с себя футболку и расправил плечи. — Знаете, кто это изображен?
— Нет, — Людмила смотрела на него, не скрывая неудовольствия выставленными художествами, но все-таки смотрела. Ее взгляд возбудил Антона, он подумал, может, таким же будет ее взгляд, когда он вытащит член, только щеки сильней порозовеют.
— Это известные на весь мир рок-музыканты: Курт Кобейн, Оззи Озборн, Энтони Киддис, Крис Корнелл, Мерлин Мэнсон, Роб Хэлфорд, Сид Вишес. Я страстный поклонник их музыки. Знаете, несколько лет назад я ничего из себя не представлял, работал простым охранником, кроме работы у меня была только их музыка, а они оставались единственными моими друзьями. А еще у меня была мечта, прошло время, и она осуществилась, теперь у меня свой бизнес, я состоятельный человек. Много работаю, но по-прежнему нахожу время послушать любимую музыку. Это все равно как пообщаться со старыми друзьями.
Людмила смотрела на него с интересом, раппорт был установлен.
— Я понимаю, когда вы говорите о костюмах и коротких прическах, — продолжал Антон. — Это примерно как видеть красоту военного человека в мундире, который подчеркивает мужественность. В строе солдат тоже есть своя красота, когда они идут, чеканя шаг, грохот, бряцает оружие, лязгают гусеницы… Это красота однообразия, в ней коллективный дух… Мы это проходили, когда был Советский Союз. Ходили строем, пели хором, любили все красное, и секса у нас не было. Все это не для меня. Я не люблю однообразие, узость, строгие правила. Мне нужна свобода, отсутствие каких бы то ни было правил.
— Без правил нельзя, это анархия…
— Это другим нельзя, а я не сделаю никому зла! Я признаю закон, государство, просто не нуждаюсь в них. Живу свободно и никому не делаю ничего, чего не хотел бы себе. Я не хочу стричься и каждый день причесываться, с меня достаточно просто мыть волосы. Я нанес на свое тело изображения этих людей, потому что они мои идолы. Знаете, в христианстве есть святые, им молятся как Богу. Вот на моем теле мои святые. Я не молился им, но они были рядом и поддерживали меня, когда было трудно, и в знак благодарности я нанес на себя их изображения. Мне неважно, что обо мне думают люди, которые видят меня на улице, но важно, что обо мне подумают, когда я открою рот, и тут татуировки и длинные волосы не будут играть роли. Важен буду я как человек. Понимаете? Татуировки и длинные волосы — это для себя, а для других — то, что я скажу и что сделаю. — Антон замолчал и надел футболку.
— Вы прекрасно сложены. Без татуировок ваше тело было бы еще красивее, — сказала Людмила.
Антон пожал плечами. Наступило молчание. Он вспомнил, какими короткими и напряженными были ее фразы в начале их знакомства и какими легкими стали теперь, как будто она разговаривала со знакомым. Людмила не знала, куда деть глаза. Прекратить разговор и заняться каким-нибудь своим делом, видимо, было неловко. Она посмотрела на его лицо, встретила взгляд и тут же отвела глаза.
— А какой у вас бизнес? — спросила она.
— У меня свое частное охранное предприятие.