— Мне никогда не было так хорошо, никогда... — бормотал он.
— Знаю, — она улыбнулась и закрыла ему рот рукой.
Антон думал, что кайф, который он получил, не имеет значения, потому что гораздо важнее, что он обрел то, ради чего ехал сюда, вопреки сомнениям, то, что все время искал, мучаясь от одиночества, блуждая по станциям метро, то, что он сейчас переживал, счастье.
Анна все гладила его, водила пальчиком по краю лба, где начинались волосы, по бровям, ушам, шее, груди, по животу, провела вниз и положила руку на член. Она согревала его теплом и лаской. Антон закрыл глаза. Каждое прикосновение доставляло удовольствие. Член в ее руке встал. Чем тверже он становился, тем сильней она его сжимала. Анна села, сняла трусы, заскрипев диваном, и снова легла. Тронула Антона и, когда он посмотрел на нее, раздвинула ноги. Он тут же лег сверху и, оказавшись в тесных объятиях женщины, начал толкаться в нее. Ее дыхание стало прерывистым.
— Не спеши, — прошептала она.
Антону было очень удобно с этой женщиной. Трахнув пару десятков молоденьких телочек, он признался себе, что ни с одной ему не было так удобно. Встречались девчонки, с которыми было классно, но что бы так, как с этой женщиной, ни с одной.
Ее тело начало вздрагивать, Антон задвигался энергичнее. Она вцепилась в его ягодицы, затряслась и сжалась, удерживая его на себе, он хотел выскочить из нее, но она не пускала.
— В меня, в меня, — бормотала, задыхаясь, Анна.
Когда дрожь ее отпустила, она обняла его за шею и провела пальчиком по спине. Они лежали, обнявшись, и она все гладила его, пока у них не затекли ноги.
— Мне неудобно, я хочу сесть, — сказала она.
— У меня тоже уже ноги затекли. Почему нельзя перейти на кровать?
— Ти-хо.
Анна села.
— Положи голову мне на колени, — сказала она.
Антон положил голову ей на бедро, как на подушку, и согнул ноги, так меньше сказывалось неудобство дивана. Она обхватила рукой его голову.
— Я хочу, чтобы наши встречи были постоянными, — сказал он.
— Все зависит от тебя, — ответила Анна. — Когда у тебя последний раз была девушка?
— Месяца два назад.
— Так давно?
— Так получилось.
— Ничего. Не имеет значения, ведь все хорошо, — шептала она, прижав его к груди, массируя ему голову пальцами.
Антон желал только одного, чтобы это не кончалось.
— Расстегни мне лифчик, — попросила она.
Он нащупал крючки, повозился, но расстегнул. Анна стянула лифчик, взяла Антона за голову и прижала к своей груди, от которой исходил сладкий аромат. Он не помнил, чтобы грудь девчонки привлекла его внимание запахом, а тело этой женщины пахло очень приятно. Антон поцеловал огромное темное пятно, почувствовав губами бугорок, он не знал, чего в его поцелуе больше, страсти или благодарности. Анна прижала его сильней, он ощутил губами, как бугорок увеличивается, и стал сосать его. Он сосал ее грудь, а женщина гладила его по лицу, по волосам и вздыхала. Антон подумал, как час назад ехал сюда с унылым сердцем, мечтая хоть как-то избавиться от одиночества, а теперь он лежал, как младенец, в объятиях этой женщины, и чувствовал себя счастливым и защищенным. Он заплакал, всхлипывая и зажмуриваясь от нахлынувшей горечи. Слезы капнули Анне на грудь. Она крепче прижала его к себе, и он расслышал шепот.
— Ты самый лучший, самый красивый. У тебя красивые глаза, красивые губы... мой сынок, — она раскачивалась, словно убаюкивала его.
Когда он успокоился, она погладила его по голове и тихо сказала:
— Все хорошо, слышишь? Все хорошо.
Он кивнул, ткнувшись носом в мокрую грудь. Она взяла его член и помяла пальцами. Такие прикосновения возбуждали, член стал набухать, она взяла его в кулак и принялась онанировать. Когда член стал твердым, сжала пальцы и стала быстро дрочить. Антон кончил, но она не отпускала его, продолжала ласкать, натирая член и яйца его собственным кремом.
— Мой хороший, мой мальчик, мой славный малыш, — шептала она.
Антон провел у Анны ночь, утром они вместе покинули квартиру: она поехала на работу, а он домой. И при этом ощущал себя счастливейшим из людей. Дома он включил погромче музыку и упал на американский флаг, расставив руки и разинув рот, как дурак, переживая свое внезапное счастье.