— С тобой, если ты не против.
— Как я могу быть против, я очень рада! А тебя не заставят работать в Новый год?
— Нет.
Юля обхватила его за шею, не сумев сдержать радости, Антон погладил ее по руке.
10-2
В понедельник утром Антон позвонил на работу и сообщил, что заболел и взял больничный. Он направился в «Альфа-банк» и получил новую карту. День был серый, мороз слабенький, под ногами хлюпала снежная каша. Во дворах спецтехника сгребала выпавший за ночь снег. Антон болтался по улицам, в душе была пустота, никакой радости. Он думал, как это странно — не испытывать радости, когда ты сделался долларовым миллионером, после того как полгода мечтал об этом моменте, ходил на ненавистную работу, терпел Минзаева… Была даже легкая грусть, как будто он что-то потерял.
Пришла мысль о том, что можно сгонять в Таиланд понежиться на солнышке, загранпаспорт у него был. Но и эта идея не прибавила радости.
Болтаясь по улицам, Антон проголодался. Можно было зайти в ресторан, заказать омара или куропатку, только он не знал, вкусные ли они, поэтому хотел чизбургер с гамбургером или просто жареной картошки. Впереди очень кстати показался торгово-развлекательный центр «Нора», где был «Макдональдс».
Антон налопался макдональдсовских бургеров, набрав от жадности больше, чем мог съесть, и отправился гулять по торговому центру. Он ходил по бутикам, набирал, что приглядывалось, не обращая внимания на цену, и шел в примерочную. Как назло, все было не то: или неудобно, или зеркало подсказывало, что вещь не его. Антон вспотел, таскаясь по этажу в зимней куртке, и устал снимать-надевать штаны и ботинки. В итоге зашел в бутик «Лагерфельд» и обратился к девушкам-продавцам с просьбой подобрать на него одежду, исходя из единственного параметра — чтобы ему шло.
Он впервые испытал пьянящее ощущение превосходства, которое дает маленькая карточка, лежащая во внутреннем кармане. Одна из девушек посмотрела на него с недоверием.
— Что? — Антон пригвоздил ее взглядом.
— Вас какая ценовая категория устроит?
— Любая, — сказал он с нажимом. — Подберите, пожалуйста, модные вещи, которые мне пойдут, и не беспокойтесь об оплате.
— Хорошо, — девушка растерялась и повернулась к напарнице. — С чего начать-то?
— Начните с трусов, — подсказал Антон.
— Вам какие, боксеры, плавочками?
— Чтобы девушке нравились.
Слова сами слетали с языка, как будто вместе с банковской картой он приобрел остроумие.
Кроме Антона, в бутике никого не было, обе девушки занимались только им, показывали джинсы, рубашки, футболки. Чтобы не ходить в примерочную с каждой вещью, он отправился туда с охапкой: надел джинсы — малы, надел другие — не понравились, третьи — вроде ничего. Вышел из примерочной в носках и с голым торсом, сунул большие пальцы в шлевки под ремень, почувствовал — то что надо.
— Как?
— Вам идет. Накиньте рубашку.
Она была права. Вышел в рубашке навыпуск, застегнув на три пуговицы, по-хулигански выставив грудь.
— Повернитесь спиной.
— Одерните снизу… поправьте воротник… Вам стоит это купить.
Они потратили на Антона час. Он вышел во всем новом, от носков до куртки, исключая обувь, с двумя большими пакетами, в одном — новое барахло, в другом старое.
— Сто двадцать четыре тысячи восемьсот пять, — сказала девушка на кассе.
Антон копался, застегивая новую куртку.
— Сто двадцать четыре тысячи восемьсот пять рублей, — повторила девушка.
— Я не глухой, — проворчал он и кивнул, одобряя платеж.
На улице Антон первым делом нашел мусорный контейнер и выбросил старье, домой поехал на такси. Войдя в квартиру, он не стал раздеваться, а только сбросил ботинки и походил по комнате в куртке, распахивая полы, осматривая себя со всех сторон и даже принюхиваясь. Запах новых вещей казался приятным, как духи любимой женщины. Женщины, женщины… А что, если… Воспоминание о походе в стриптиз-бар отрезвило его. Нет, теперь он умный, сначала надо научиться жить с деньгами, а бабы никуда не денутся.
Антон скинул куртку и полюбовался на рубашку и джинсы. Отлично! Девчонки не обманули, вещи действительно ему шли. Рубашка приталенная, джинсы типа галифе — сверху посвободнее, снизу заужены, ноги в них выглядели более накачанными. Антон снял джинсы и рубашку, чтобы еще раз примерить остальные вещи, и увидел свои трусы — позор, выцветшие, растянутые. Он тут же выкинул их в мусорное ведро. Надев новые, которые обошлись ему в две тысячи рублей, Антон ощутил, как они удобны и мягки. Встал перед зеркалом и несколько раз приспустил и натянул их, прикидывая, как это будет смотреться перед девушкой. Он уже ощутимо окреп, благодаря тренажерному залу, живот подобрался. Он решил, что на фоне такого живота и новомодных трусов его хозяйство выглядит довольно неплохо.