Свою роль в подобной эволюции Пабло сыграла и Ольга. Она увидела художника как блестящего декоратора спектакля. Она практически не была знакома ни с его прежними работами, ни с артистическим авангардом. Кубизм Пабло привел ее в ужас! А какова была бы ее реакция, если бы Пабло продемонстрировал ей Авиньонских девиц или написал ее портрет так, как он сделал это с Фернандой? Он пишет ее только в классическом стиле, это единственный стиль, который ей нравится. Таков Портрет Ольги в кресле, выполненный в манере Энгра. Он просил Ольгу причесать волосы на прямой пробор, чтобы подчеркнуть правильность черт ее лица. Пабло хранит, кстати, фотографию Ольги, чтобы использовать ее как доказательство идеализации образа своей модели. Как бы то ни было, Ольга вошла, как и ее предшественницы, в живопись Пикассо…
В угоду Ольге, чтобы сделать ей приятное, Пабло меняет стиль не только в живописи, но и в поведении, в манере одеваться. В Париже он явился на премьеру «Парада» в красном свитере с высоким воротником, тогда как Дягилев блистал в вечернем фраке. Надо кончать с этим! Да и мог ли он вести себя по-иному? Он приезжает в Барселону, став широко известным, впрочем, особенно благодаря «Параду» и «Русским балетам». Его соотечественники, гордящиеся им, организовали 12 июля банкет в его честь, на котором присутствовали самые известные представители артистических кругов Каталонии — художники, поэты… И он должен предстать перед ними в достойном виде: в элегантном темно-синем костюме, из кармана пиджака должен виднеться белоснежный платок. Следует добавить часы с золотой цепью, модную соломенную шляпу и трость с серебряным набалдашником. А на спектакли «Русских балетов» в «Лисео» он приходит в смокинге и шляпе-котелке. Его барселонские друзья потрясены, но одобряют это.
Дягилев, который после скандала в Париже не решился показать «Парад» в Барселоне, вернувшись из турне по Южной Америке, все-таки осмелился дать одно представление 10 ноября. Но его опасения оправдались — провал был оглушительным, а пресса безжалостна. Тон задала газета «La Vanguardia»: «Если это шутка, то она зашла слишком далеко и отличается слишком дурным вкусом». И газета в шутку требует экстрадиции автора из Каталонии (ведь он испанец). В конце концов большинство зрителей приходят к заключению, что это Франция, особенно Париж, оказала такое пагубное влияние на талантливого художника, их соотечественника.
В конце ноября Пабло и Ольга прибывают в Париж. Ольга покинула труппу «Русские балеты». Она с ужасом обнаруживает обстановку, какая царит в Монруже: сад зарос крапивой; решетка курятника покрылась ржавчиной; в доме хаос. Более того, во время отсутствия Пикассо наводнение испортило несколько картин. Ольга потрясена.
— Мы не можем оставаться здесь, — заявляет она с возмущением.
Пикассо согласен. Это уже стало традицией: каждая новая любовь заставляет его переезжать… Не сделал ли он это же, когда после Фернанды стал жить с Евой? Впрочем, так лучше — стоит всегда освобождаться от прошлого. И он поручает своему новому торговцу картинами, Полю Розенбергу, найти подходящее жилье: квартира должна быть в приличном месте, просторная, с большим салоном, где Ольга смогла бы принимать гостей, так как она намерена вести светскую жизнь, достойную известного мужа. А пока, в ожидании переезда, не в силах больше выносить мрачную обстановку, царящую в доме, Ольга старается хоть как-то обустроить его на свой вкус, что, впрочем, ей плохо удается.
В апреле они покидают Монруж и временно останавливаются в фешенебельном отеле «Лютеция», недалеко от Монпарнаса и бульвара Сен-Жермен, где в доме № 208 проживает Аполлинер, лучший друг Пабло. Но проживание художника в столь фешенебельном отеле изолирует его от привычного окружения. Подобный эффект, увы, оказывает и присутствие рядом жены, которая, в отличие от Фернанды и Евы, вызывала у окружающих скорее безразличие, чем симпатию. Она отстраняет Пабло от целого ряда друзей и их подруг. «Впервые увидев ее, я приняла ее за служанку», — признается Алис Дерен. А Артур Рубинштейн называет ее без обиняков «русской дурочкой». Со своей стороны, Ольга не терпит Макса Жакоба, который отвечает ей тем же. Поэту запрещено появляться в «Лютеции», и Пабло вынужден встречаться с ним в Монруже или где-нибудь в кафе…