— Я бы этого никогда не сделала, никогда! — Она помолчала. — Джо почувствовал твою холодность, но мы оба не могли понять, в чем дело. Теперь-то я понимаю… — И после небольшого раздумья: — Пол, если ты знал, что я не Люсинда, почему ты ничего не сказал?
— Я же объяснил, что сначала ненавидел тебя за обман, и в моем искривленном мозгу было только одно желание — сделать больно тебе, Тессе, наказать тебя за то, что ты вышла за меня замуж. Но позже, когда я понял, как тебя люблю, — а теперь знаю, что какое-то время любил и боролся с этим чувством, — я испугался, что, если я откроюсь тебе, ты почувствуешь себя такой виноватой и смущенной, что оставишь меня. А поскольку я уже понял, что не могу жить без тебя, то решил молчать. — Он улыбнулся ей. — Я надеялся, дорогая, что ты сама мне об этом скажешь.
— Теперь я вижу, что ты этого хотел, — шепнула она, вспоминая его странное поведение в больнице.
— Я хотел — и почти наверняка сказал бы тебе о том, что я знаю, если бы имел хоть малейшее представление о твоих намерениях. — Его глаза посуровели. — Подумать только, Гонконг! Как хорошо, что твой отец решил поговорить со мной, потому что, если бы ты заставила меня тащиться за тобой в Гонконг, я бы тебе показал!
Тесса только сильнее прижалась к нему и радостно прошептала:
— Ты бы поехал за мной в Гонконг?
— Я поехал бы за тобой на край света! — Его голос дрожал от волнения, и в третий раз Тесса увидела, что он настоящий грек — сильный, страстный, властный. — На край света — и даже дальше!