Фешань и Соон переглянулись, поглядели на Кито.
— А, что… Я плохо помню бой, все взрывалось, большую часть времени я провел в пещере, которую завалили обломки, потом… Рюга и Рю вызволили меня. — Лин снова ушел в свои мысли. — Думаю, что от неожиданности я все забыл.
— Скажите, как закончился бой? Вы исследовали тела багровых бесов? — спросила Рю.
— Нет, — сказал Усик.
— Рю, когда бой закончился, вы потеряли сознание, я начал лечить вас, потом кто-то в маске спустился и отобрал тела бесов, он забрал их с собой в червоточину.
— Почему вы не остановили его?
— Он бы испепелил нас, — сказал Усик. — У него был дух… — Знахарь посмотрел на Фешаня, тот кивнул. — Дух как у Патриарха.
— Но почему он оставил нас в живых? — спросила Рю.
— А что ты думаешь об этом? — спросил Фешань.
Белая гонкай молчала.
— Полагаю, это были испытания, — сказал Кито, в точности, прочитав мысли Рю. — Все выглядело так, как будто бесов привели в качестве демонстрации, чтобы проверить или показать их способности в бою.
— Но это не отвечает на мой вопрос, — сказала Рю. — Почему мы еще живы?
— Соон был бы против, — сказал Усиочи. — Я тоже.
— Думаешь, обучаясь у Шочиджи, они не знают об этом? — спросил Зверопес.
— Фень, они не знают и не должны.
— А кто говорил, что им выпали сражения не по рангу. И с чего ты решил, что они не знают?
— Если бы знали, Мотоя бы снял его, когда отправился в заповедник.
Кито, Мия и Рю глядели то друг на друга, то на Фешаня.
— Это на твоей ответственности, — сказал Усиочи.
— Да, беру все на себя. — Зверопес прокашлялся. — Я догадываюсь, почему вас не убили, но вы должны пообещать, что не проболтаетесь об этом никому, пока вам не расскажут это при получении третьего ранга. Справитесь?
Троица еще раз посмотрела друг на друга.
— Это может навредить нам? — спросила Мия.
— Да, может, но только если об этом прознает верхушка.
— Тогда я против, — сказала Мия.
— Я тоже, — согласился Кито.
Рю промолчала.
— Я провожу их, — сказал Усик.
Он и лин с Кристой ушли по темному туннелю вслед за Рюгой и Сооном. Зверопес дождался, пока его уши перестанут слышать шаги.
— Напомню, что ты не имеешь права знать об этом. — сказал Фешань.
Рю кивнула.
Глава_33.6
Зверопес указал на шею гонкай.
— Медальоны пилигримов содержат сердечник с репликой, ты знала об этом?
— Да, дух носителя подпитывает его, и за короткое время медальон перенимает форму его истока, это что-то вроде личной подписи. Так, другие пилигримы могут подтвердить его подлинность.
— Верно, но это не единственное его свойство. — Фешань поднял указательный палец. — Тебе известно про древних?
— Да, Мастер рассказывал, что раньше в этой части материка правили долгожители.
— Некоторые из них живы и по сей день, — Фешань сокрушенно вздохнул. — К сожалению, это лишь наши догадки на основе слухов. Но минимум один древний все еще живет. Он обладает особой силой, которая позволяет создавать ему такие артефакты. — Фешань показал свой медальон пилигрима на шее.
— Как вы это поняли?
— Они приходят на выручку в критические моменты. Пообщавшись со многими пилигримами, мы единогласно пришли к такому выводу. На это указывает множество вещей.
— То есть, вы не получали доступ к такой информации?
— Нет, потому я и предупреждаю.
— Нас могут услышать?
— Нет.
— Но как тогда создатель медальонов понимает, что кому-то нужна помощь?
— Этого мы не знаем, но медальоны точно не слышат голос или мысли того, кто его носит.
— Как вы пришли к такому выводу?
— Долго рассказывать, скажу лишь то, что, если бы это было возможно, многих, кто действует против холмов, раскрыли тот же час.
— Может быть, создатель медальонов не хочет себя выдавать таким образом?
— Если бы ты увидела хоть один пример тех предательств, на основании которых мы пришли к таким выводам, то не стала бы сомневаться.
— Поняла. Но как это объясняет то, что мы живы?
— Сейчас я могу лишь предположить, что Древний хотел увидеть ваш бой с мадзу, а когда понял, что перед вами противник, которого вы не можете победить, дал ему понять, что он вмешается в случае, если тот попробует причинить вам вред.
— Бывало ли такое, что создатель медальонов вмешивался в ход битвы?
— Да, это было однажды лично со мной.
— То есть вы видели его?