Сиель хватило здравого смысла держаться поближе к Лейли. Это хорошо. Здравого смысла в этой банде многим недоставало. Девчушка снова выглядела напуганной, вздрагивая от каждого звука и изучая окрестности, словно в любой момент готовясь сорваться с места. Она специально вела себя так тихо, пытаясь усыпить их бдительность, — в конце концов ее оскорбили, привязав на крыльце. Придется теперь все время держать ее в путах, или она перережет их всех во сне. Лейли наверняка умела убивать, несмотря на свою молодость; культисты Инферно быстро приносили свою первую жертву. И в нормальных людей за ночь им тоже не превратиться — если эта метаморфоза вообще возможна.
Он сосчитал членов отряда по головам. Вот дерьмо…
— Луп! Где пилигримы?
— Э-э-э… — протянул маг.
Он распростерся на земле, делая частые, жадные вдохи, словно не в силах надышаться. И… секундочку, а у кого был амулет? У Анфена. Он поспешно ощупал карманы. Поправочка — он должен быть у него.
— Клянусь Кошмаром, — выдохнул он и поднялся. — Ты расстроился из-за того, о чем я думаю?
— Почему бы тебе не нырнуть в очередное чешуйчатое видение? — бросил Анфен, взъерошив рукой волосы и отойдя в сторону.
Одно было частью другого, и он прекрасно понимал это; всему причиной стали эти игры с видениями. Идиоты. В нормальных обстоятельствах, когда на кону были только их жизни, они имели право располагать ими как угодно в свое удовольствие, но никак уж не в Выровненном королевстве, неподалеку от потревоженного осиного гнезда. Шарфи должен был вести себя поумнее. Да и ему самому следовало бы проявить осторожность; как глупо было считать, что эта разношерстная банда всерьез приняла установленные им правила! «Ладно, успокойся, — велел себе предводитель. — Дело сделано. Осталось только смотреть вперед». Так он и будет делать, пока они не окажутся в безопасности и не предстанут перед Советом Вольных городов. Однако Анфен знал, что впредь не сможет поручить этим людям ничего важного, и он предупредит об этом Совет мэров, если те не предъявят его нынешним спутникам никаких обвинений.
— Зоркий Глаз отыщет их, — убежденно произнес Шарфи, имея в виду пилигримов.
— Нет. Их отыщем мы, — поправил Анфен. Его голос звучал сурово и резко, гнев угрожал затопить душу огненным потоком. Все рушилось на глазах. «Сохраняй спокойствие, потому что они на это не способны». — Сначала вернемся за амулетом. Он выпал у меня из кармана во время схватки.
…Действительно ли Фауль хотела догнать их в прошлый раз, Анфен по-прежнему не знал, однако теперь она взялась за дело всерьез. Лют вскапывал лопатой каменистую почву во дворе, готовя достойную могилу для Инвии, тело которой лежало поблизости, прикрытое простыней.
— ПРИШЛИ ПОЛЮБОВАТЬСЯ ДЕЛОМ РУК СВОИХ?! — неожиданно взревела его жена, спускаясь по ступенькам.
Платье колыхалось у ее огромных ног, смахивавших на колонны. Причина гнева была проста — к телу Инвии приблизилась Сиель.
Согласно плану, лучница, как самая шустрая из банды, должна была попытаться увести Фауль на задний двор, но скорость полувеликанши сделала это несложное задание довольно опасным. Если бы не несколько минут форы, Сиель могла бы с легкостью попасться. К счастью, Фауль, еще не оправившаяся после предыдущего забега, уже была не способна поддерживать ту поразительную скорость, которая слишком хорошо запомнилась разбойникам.
Анфену хватило времени пробежаться мимо клочка земли, на котором он сражался с Инвией — точнее, куда он отправился, чтобы встретить свою смерть с облегчением (по крайней мере, так он думал тогда). Амулет, должно быть, выскользнул у него из кармана именно там. Он был уверен, что забрал его с собой, выходя из дома.
Ничего — только земля и камни. Значит, амулет забрали либо пилигримы, либо Фауль. Наверное, это был Кейс… Может, старик с самого начала чувствовал, что он по праву принадлежит ему. И теперь, когда на кону стоит столь многое, ход истории зависит от одного капризного пьяницы. Анфену осталось только вздохнуть.
На протяжении нескольких часов, которые они с трудом выкроили, разбойники продирались через кусты и заросли, громко зовя пилигримов и ища их следы. День близился к ночи, когда они наконец сдались, и Анфен, нервно поглядывающий на небо в поисках крылатых фигур в облаках, не мог позволить себе искать двоих пропавших и дальше.
— Я ничего не понимаю, — произнес он, отчаявшись и пытаясь этого не показывать. Его спутники расстелили свои матрасы, когда на лес опустилась ночь. Два-три часа крепкого сна — вот и весь отдых, который они могли себе позволить; эта особенность постоянных скитаний понемногу начинала действовать Анфену на нервы, как и вечная необходимость скрывать от остальных нарастающую злость. — Мы старику сразу не понравились, но Эрик вроде был готов стать нашим другом.