— Перестань. Сейчас же перестань. Подумаешь, не пустили. Скоро пустят. Я разговаривал с врачами. Они успокоили меня, сказали, что с Костей все будет хорошо. Вылечат. Не надо плакать.
— Правда?
— Правда. Проведет недельку в больнице, а потом…
Болотников не договорил. За спиной губернатора уже собралась целая толпа. Два телохранителя, какие-то офицеры и медики в белых халатах.
— Извините, Константин Леонидович…
Болотников оставил заплаканную девушку и обернулся:
— В чем дело?
— Константин Леонидович, транспорта не хватает, ведь сто пятьдесят человек… лежачих…
— Сколько осталось?
— Семеро.
— В мой космолет, быстро! — губернатор даже не задумался.
— Хорошо, Константин Леонидович.
Тут Болотников вновь повернулся к девушке.
— Лера, милая, давай-ка, вытирай слезы, и вместе поедем в больницу. Здесь нам больше делать нечего, — он улыбнулся. — Согласна?
Девушка лишь закивала головой.
— Умница. Пойдем. И чтоб я больше горьких слез не видел, только радостные, только от счастья…
12Пять дней Костя провел в больнице. Всех участников спонтанной экспедиции к красному карлику тут же госпитализировали по прибытии на планету Тлалок. Виноградова и Тарасова даже поместили в одной палате. Ежедневные медицинские процедуры казались развлечением в сравнении со скучным времяпровождением на больничной койке. На улице шикарная погода, солнце светит, природа буйствует обилием сказочной растительности. Хочется побродить по песчаному пляжу, искупаться в ласковом море… А ты лежишь на кровати как бурдюк и, образно говоря, плюешь в потолок от безделья. Лишь визиты родных и близких людей ненадолго скрашивают унылую атмосферу. Тарасова дважды в день навещает супруга. Даже сын прилетел с Земли. А у Кости ближе Леры никого нет. Правда, пару раз заглядывал Болотников, божился, что ко дню его рождения пациентов обязательно выпишут, издаст указ, если понадобится. Он может, губернатор как никак. Друзья с «Белой ночи» лежат в соседних палатах. С ними Виноградов уже обсудил все, что возможно обсудить. Воспоминания о былом, планы на будущее…
Неприятным событием для Виноградова станет сегодняшний отъезд любимого человека. Лера улетает на Землю. Разум прекрасно понимает, что рано или поздно это должно было случиться, но сердобольная душа все равно противится отъезду.
* * *Виноградов и Тарасов часто играли в шахматы на электронной доске, старались одолеть скуку, да вели неторопливую беседу.
— Как ты думаешь, когда нас выпишут? — майор, наморщив лоб, склонился над доской, потом передвинул пешку.
— Я готов хоть сегодня убежать, — Виноградов обдумывал ответный ход. — Сотню здоровых мужиков просто так держат в заточении. Все радионуклиды уже давно выведены из организма и скрылись в унитазе.
— У докторов на сей счет свое, особое мнение, других пациентов мало, вот они и пользуются случаем, измываются как хотят.
— Хоть вы повлияйте на них.
— Пробовал. Против медицины не попрешь. Застращали, словно младенца. Будет то, будет это, лучевая болезнь, генетика, осложнения… терминами закидали, аж уши в трубочку свернулись. Непонятно, толи правду говорят, толи врут как…
— Всем привет, — через порог перешагнула бодрая, улыбающаяся и загорелая брюнетка в стандартном наряде жителей Тлалока: шорты, светлая футболка и новомодная широкополая шляпа. — Как поживают больные? Я вам фруктов принесла.
— Не сыпь нам соль на рану, лейтенант, — первоначально Тарасов скривился, но потом все же добродушно улыбнулся Лере.
— Привет, дорогая, — Костя вскочил с кровати, обнял любимого человека.
— Воркующие голубки, — теперь майор блаженно улыбался, наблюдая за молодежью. — Виноградов, твой ход, — он указал на шахматы.
— Ага, сейчас, — пообещал Костя, а сам не сводил глаз с Леры. Они тихонько шептались, подойдя к окну.
— Э-хе-хе, — по-стариковски покряхтел Тарасов и завалился на кровать, предварительно скинув тапочки. — Молодежь. Мне бы ваши заботы, — он закрыл глаза.
— Господин майор, — через минуту Лера подошла к кровати Тарасова.
— Да? — контрразведчик открыл один глаз.
— Разрешите обратиться с личной просьбой?
— Ты когда уезжаешь?
— Через четыре часа.
— Значит пришла попрощаться?
— Да и хотела кое о чем вас попросить.
— Попробуй.
Девушка раздумывала несколько секунд:
— У вас в отделении найдется для меня вакансия?
— Ого, — Тарасов открыл второй глаз и даже вскочил с кровати. — Я знал, что ты задашь этот вопрос, — он засмеялся. — Пиши рапорт, лейтенант.
— Спасибо, — глаза девушки радостно засияли.
— Надеюсь, это не сиюминутное решение? — майор стал серьезен. Сначала он окинул взглядом будущую подчиненную, потом остановил взор на Виноградове.
— Нет, — Костя тоже был серьезен, даже чересчур. — Мы хотим остаться на Тлалоке.
— Ну, смотрите, — Тарасов опустился на кровать. — Правда, я не знаю какую резолюцию нарисует полковник Зданович на рапорте старшего лейтенанта Здановича…
— Он не является моим непосредственным начальником.
— Вот как? — майор сощурился. — Разве документы врут?
Лера кивнула головой.
— А откуда к нам пришла Валерия Зданович, если не секрет?
— Теперь это уже не секрет. Все равно узнаете. Третий отдел.
— Мать честная, ну дела! — Тарасов хлопнул в ладоши. — Нелегалы. Элита. Голубая кровь. Да, теперь ты им точно не нужна. Теперь тебя каждая собака на Полите знает. Переведут на оперативную работу. Спишут, как расходный материал. Значит, скоро увидимся, засекреченный старший лейтенант, — майор опять рассмеялся. — Мне нужен заместитель по оперативной работе. Думаю, твоя кандидатура подойдет. Ты уже не маленькая девочка. Опыт работы солидный. Вернешься, торжественно переведу под твое командование всех оперативников. Попробуй справиться с ними…
Лера едва не подпрыгнула от радости.
В палату заглянул пожилой доктор в белом халате, худой темноволосый чилиец довольно грозного вида. Особенно созданию грозного облика способствовал крючковатый нос. Он очень напоминал орлиный клюв, высокий, с изогнутым и заостренным кончиком.
— Так, — врач окинул взором собравшихся, — давайте, закругляйтесь и… бегом на процедуры.
Лера начала прощаться.
— Я провожу, — Костя кинулся к выходу.
— Только до крыльца, — властно уведомил человек в белом халате.
— А может до космопорта? — Виноградов остановился в дверях и заискивающе улыбнулся.
— Я тебе дам до космопорта, — доктор погрозил пальцем. — Через два дня можешь хоть до другой Галактики провожать. А сегодня только до крыльца. Одна нога здесь, другая там. Ясно?
— Ура! Через два дня выпишут, — довольные Костя и Лера скрылись за дверью.
— Дети!
— Сальвадор, — Тарасов изобразил усталую мину, обратившись к доктору по имени. — Меня когда отпустишь?
— Через два дня, — невозмутимо ответил врач. — Потом назначу амбулаторное лечение.
— Ты издеваешься? — майор тяжело вздохнул. — Мои оболтусы небось весь офис вверх дном перевернули, разрисовали стены кабинета нецензурными словами, а я тут загораю.
— Вчера вечером проходил мимо твоего офиса, — так же невозмутимо парировал доктор. — Не переживай, здание пока стоит на прежнем месте. Окна целы, не разбиты. Окопы не вырыты, трупы не валяются.
— Издевайся, издевайся, — пробурчал Тарасов. — Ты знаешь сколько работы накопилось? Полгода буду разгребать.
— Без комментариев, — доктор засунул руки в карманы халата, немного ссутулился и направился к выходу. — Попробуешь сбежать — опозорю на весь Тлалок.
— Тьфу, — майор проводил взглядом доктора, а потом подошел к окну.
Костя и Лера присели на скамейку в уютном сквере, спрятавшись от нещадно палящего солнца под раскидистыми ветвями молодых, но уже высоких деревьев, потом обнялись и повели непринужденную беседу.
«Вот ведь кому везет», — тоскливо подумал Тарасов, созерцая влюбленную парочку. Затем улыбнулся. — «Несмотря ни на что жизнь продолжается».
Конец.
Май — Август 2009 г.