— Это верно, — согласился Вахрамеев, неожиданно хитро подмигнув Марту. «Так это он жути на азиатов нагоняет, а я купился… силен дед. Ну, раз такая пьянка, то надо подыграть…»
— Проучить, конечно, следует, но не так же… — изобразив суровость на лице, нарочито строго заявил Март.
— А ты что скажешь, Виктор?
— Не надо, — покачал головой едва стоящий на ногах парень, которому было совсем не до театральных представлений. — Если б в бою, тогда и башку прострелить не грех, а так, безоружных…
— Больно добрые вы, ребятушки, — покачал головой старый вояка, после чего обернулся к замершим в ужасе бойцам Золотого дома. — Это что же выходит, вот так запросто их отпустим, безо всякого вразумления и наказания? Непорядок.
Некоторое время он смотрел на маньчжуров, грозно насупив косматые брови, пока лицо его не просветлело. Найдя решение, старшина немедленно взялся за его воплощение.
Обернувшись к замершим в ужасе пленникам, он сказал:
— Благодарите господина Колычева, но вдругорядь, гляди мне, не попадайтесь. Тогда уж пальцами не отделаетесь. Я вам совсем другие места отрежу, чтобы более дураки не плодились! И помните, недопески шелудивые, белый царь ко всякому подданному одинаково справедлив и добр. И к русскому, и к корейцу, и даже к маньчжуру.
Пока бывший абордажник проводил «политинформацию», размахивая для пущего понимания текущего момента пудовыми кулаками, один из грузчиков робко, почти украдкой обратился к нему:
— Господина…
— Чего тебе? — рыкнул на него Игнат.
— Прости, гаспадина, а хань?
— Что?
— К хань белая царь тоже добрая?
— Шут с вами, — махнул рукой унтер, уразумев суть вопроса, — даже и к хань, и к чжоу, тьфу ты холера, — ко всем китайцам разом и прочим узкоглазым, кроме японцев, конечно. Вот они нам всем враги. И пока вы меж собой грызетесь как собаки, они вас будут гнобить почем зря.
Встав по стойке смирно, расправив и без того широченные плечи и приосанившись, Вахрамеев выдал во всю мощь своих легких:
— Так, смир-р-на! Слушай мою команду! Шапки долой! Все дружно хором повторяем за мной! Слава державе Российской и государю Александру Николаевичу Романову!
Пленные начали угрюмо и вразнобой выговаривать слова.
— Нет, так не пойдет. Громче и дружнее! Еще раз, ну-ка!
На этот раз, действительно, получилось почти хорошо. Особенно старались работяги-ханьцы.
— Вот так-то лучше, — одобрительно качнул тяжелой головой старый абордажник. — Запомните! Русские и корейцы — ваши друзья и союзники. Воевать надо с японцами — вот кто наш общий враг. А теперь пойте «Боже, царя храни!» и только вздумайте мне переврать хоть слово, языки повырываю и зубы вышибу, всю жизнь будете кашами жидкими питаться… Начали, нехристи окаянные! — рявкнул старшина, принявшись энергично дирижировать руками и время от времени подсказывая слова.
Убедившись, что все старательно исполняют российский гимн, Игнат удовлетворенно кивнул. Колычев и Ким лишь удивленно переглянулись, слушая, как чисто и даже с душой поют воспитуемые, разве что немного переиначивая мелодию на свой чуть заунывный, восточный лад. Звучало все это диковинно и сюрреалистично.
Когда исполнение завершилось, Вахрамеев для большего эффекта распорядился дать троекратный залп из всех стволов.
— Вот так-то, — подмигнув стоящему рядом Марту, удовлетворенно отметил старшина, довольный результатом разъяснительной работы. — Теперь всем хором на карачках марш в сарай. И чтоб до вечера на улицу носа не казали!
Закрыв пленников под замок, они спешно погрузились в пикап. Разве что Горыня, прежде чем занять место за рулем, деловито пробил ножом колеса грузовика.
— Еще погонятся, — пояснил он свои действия, одновременно включая передачу.
— Это правильно, — хмыкнул унтер, устраиваясь рядом с ним.
— За околицей остановите, — спохватился Март. — Мне мотоцикл забрать надо.
— И моих ребят подхватить, — согласно кивнул Вахрамеев.
— Дядька Игнат, — не выдержал Витька. — А ты зачем так руками размахивал, будто дирижировал?
— Ишь, глазастый, — ухмыльнулся старый вояка. — Это я своим ученикам знак подавал, мол, пора уходить! Все, поехали. Будет еще время языки почесать!
Пока Март вытаскивал из кустов припрятанный до поры «Нортон», а непонятно откуда материализовавшиеся ученики дядьки Игната выбрасывали из кузова отобранные у охранников винтовки, из-за ближайшей сопки вдруг выскочил бот и неторопливо направился в сторону Дальнего.
— Это же разведбот с «Бурана»! — изумился Колычев и вопросительно посмотрел на крестного с Горыней.