Для Ю. Романенко и Г. Гречко выход не планировался. Но они стартовали в космос после В. Коваленка и В. Рюмина, стыковка которых окончилась неудачей. Необходимо было проверить стыковочный узел после их неудачных попыток.
Собственно, выход в осмос не разрешался. Г. Гречко должен был, высунувшись по пояс из переходного отсека, осмотреть стыковочный узел и дать заключение о его состоянии. В обязанности Ю. Романенко входила страховка: удерживать Г. Гречко за специальные стремена на ногах, чтобы не улетел в космос, и плавно поворачивать его в проеме выходного люка на 360 градусов.
Гречко не только осмотрел сам узел, но и передал на Землю четкое изображение узла с помощью телекамеры.
Вид открытого космического пространства произвел на Г. Гречко огромное впечатление, и он не удержался от восторженных восклицаний, что чуть не привело к катастрофе.
Ну не мог Ю. Романенко, находясь рядом с открытым люком, хоть одним глазком не посмотреть на такую красоту. Ведь второго такого случая могло и не представиться. Как только Гречко возвратился в отсек, Романенко быстренько скользнул вверх. Страховочный фал ему мешал, и он его отстегнул, считая, что он только выглянет наружу, держась за люк.
Не ожидавший такого маневра, Гречко не сразу среагировал на движение командира. А того уже вытягивало из отсека в открытый космос. В последний момент Гречко все же успел схватить товарища за ноги и втянуть его обратно в отсек.
Космос еще раз доказал, что не прощает мелочей и беспечных ошибок.
Следующий аварийный выход осуществили В. Ляхов и В. Рюмин. Телескопическая антенна, отработав свой срок, была отстрелена, но от станции не отошла, зацепившись за элементы конструкции станции. Она закрывала доступ к стыковочному узлу. У космонавтов подходил к концу 175 суточный полет, но они добровольно согласились выйти в открытый космос и успешно отцепили антенну. Это был первый ремонт в открытом космосе.
Сам процесс выхода в открытый космос длителен по времени и сложен по исполнению, хотя внешне все вроде бы и не так сложно. Надел скафандр, открыл люк и работай.
Однако, прежде чем выйти в открытый космос, необходимо выпустить воздух из переходного отсека в космос. Если этого не сделать, то вряд ли космонавты смогут открыть выходной люк. Ведь изнутри переходного отсека за счет избыточного, по сравнению с космосом, давления, на люк давит газовая воздушная смесь с силой в несколько тонн. Выпуская смесь из отсека, космонавты снижают избыточное давление и тем самым облегчают себе работу.
Вместе с тем, снижая давление в отсеке, космонавты не должны забывать и о создании соответствующего избыточного давления внутри своих скафандров. В исходный момент давление внутри скафандра и в переходном отсеке равны. Если снижать давление только в отсеке, то избыточное давление в скафандре будет все сильнее и сильнее распирать оболочку скафандра, затруднять дыхание космонавтов.
Одновременно нужно помнить, что скорость снижения и выравнивания давления в отсеке и скафандре не должны превышать определенную величину. Иначе у космонавтов может наступить кессонная болезнь, такая же, как и у водолазов.
Не менее важен и процесс обратного возвращения в орбитальную станцию. Сначала давление в отсеке поднимается до давления в скафандре при выходе (естественно выходной люк при этом закрыт). Затем медленно по миллиметрам поднимается давление в скафандре, с последующим, точно таким же, повышением давления в отсеке. Медленно идет время, очень хочется космонавтам побыстрее снять с себя скафандры, выплыть налегке в просторный рабочий отсек. Но нельзя. И космонавты терпеливо продвигаются вперед по программе завершения выхода в открытый космос.
Но вот сравнялись давления в отсеке, скафандре и рабочем отсеке, космонавты покидают скафандры, и теперь им не составляет труда открыть люк в рабочий отсек.
Подобные операции, но без использования скафандров, выполнялись и при совместном полете советского и американского космических кораблей.
Чтобы обеспечит более короткий промежуток времени при переходе из корабля в корабль, было предложено к американскому кораблю пристыковать специальный переходный модуль. Это вызывалось тем, что на советских кораблях была принята обычная газовая атмосфера, при обычном атмосферном давлении. На американских кораблях использовалась кислородная атмосфера, но при пониженном давлении.