Некот, улучив минутку, когда на нас никто особо внимания не обращал, просветил меня, что ррахи цветом бывают всех цветов радуги. Причём цвет для рраха – это не просто видовое отличие, а показатель его статуса. Так, фиолетовые ррахи – самые низшие и не на что путное в принципе не способны. Они только рабов охраняют да прочую низкоквалифицированную работу выполняют. А вот красные – самые большие здешние начальники. И все остальные ррахи, какого бы цвета не была их кожа, им беспрекословно без всяких там вопросов подчиняются.
Значит, тот ррах весёленькой ярко-зелёной расцветки, которого я первым увидел, занимал в обществе положение где-то ровно посередине. Наверняка, большую часть жизни он послушно исполнял чужие приказы, поэтому и в нестандартной обстановке при моей попытке завязать с ним общение так растерялся. И ему на помощь поэтому другие рогатые прибежали.
Если вдуматься, то весьма интересное иерархическое общество у этих ррахов. У людей, например, всё от личных способностей либо блата зависит, а у них – от цвета кожи. Всё предельно понятно и просто: смотри какого цвета ррах перед тобой и либо ему подчиняйся, либо им командуй. А любопытно: цвет кожи у ррахов в течение жизни случайно не меняется? Родился, например, зелёненьким, а потом «доспел» и покраснел?
Некот честно сознался в ответ на мой вопрос, что он не в курсе подобной возможности ррахов. Их разговоров на эту тему он не слышал, а самому спрашивать о чём-то своих тюремщиков некот ещё ни разу не рискнул. Хороший из него шпион бы вышел: подслушивай разговоры, запоминай важное, а главное — вида не показывай, что чужую речь прекрасно понимаешь.
А вскоре нам с некотом совсем не до разговоров стало. Ррахи с ходу задали такой тем передвижения, что даже выносливые хмерры вскоре запыхались, что уж о нас, более слабых физически, говорить. Ещё ррахи, по-видимому, дорог вообще не признавали и гнали нашу колонну напрямик через лес. Хорошо ещё, что пока никаких особых препятствий на пути кроме нескольких валежин и небольшого ручья, который мы вброд легко перешли, нам не попадалось.
Любоваться окружавшей нас природой времени практически не было, но я между делом всё же отметил для себя несколько заметных отличий здешних деревьев и кустарников от их земных собратьев. Листва была более тёмная и глянцевая на вид, а высота самого высокого дерева, попавшего мне на глаза, не превышала двух с половиной метров. Возможно, где-то в малонаселённых районах есть и более высокие и мощные деревья, но пока таких нам не встречалось. Да и вообще всё кругом казалось мне каким-то ненастоящим, словно привидевшимся во сне. Я всё никак не мог смириться, что вот так походя в другой мир попал да ещё и сразу бесправным рабом стал.
Ведь буквально во всех историях про попаданцев события развивались совсем по другому сценарию. Герой оказывался избранным для какой-то великой цели, к которой он шёл едва ли не по головам, попутно спасая от злодеев прекрасных дам. Я же попаданец какой-то неправильный.
Время тянулось медленно, как дешёвая жвачка с приторным привкусом дыни, что у нас в сельмаге обычно на сдачу давали. Так же противно и липко я себя ощущал от непрерывно скатывающегося по спине пота. Но тяжело было не только мне. Некот всё чаще спотыкался, и мне приходилось его поддерживать, чтобы тот не упал и под ноги следующим следом за нами паре рабов не попал. А идущие впереди нас павлин и шимпанзе так шумно и тяжело дышали, что почти заглушали шум двигателей летящих совсем рядом с нами платформ. Даже сильные и выносливые хмерры начали уставать и уже не так бодро маршировали по утоптанной лесной тропе.
Ррахи сначала пытались подгонять нерадивых рабов своими кусающимися жезлами, потом, сообразив, что все их усилия ничуть не помогают увеличить скорость передвижения, объявили привал. По крайней мере, я так их рычание и размашистые жесты понял. И не ошибся. Уселись мы прямо на дороге, кто где до этого стоял. Хмерры вытащили припасы, выданные нам в дорогу, а нам, четверым самым слабым, и кусок в горло от усталости не лез. Просто хотелось лечь и заснуть навечно. Или хотя бы на пару-тройку суток.
— Перекуси хоть немного, — тихо посоветовал мне некот, растирая свои уставшие ступни, практически ничем кроме заострённых перламутровых ногтей не отличавшихся от человеческих. — Ррахи привал объявили всего на полчаса, а потом до самого вечера будем идти без остановок.